Сегодня: 29.03.24 г.
YKTIMES.RU

Авторский взгляд

В 2022 году Ангола откроет свою алмазную биржу

18.02.2022

YKTIMES.RU – По данным Кимберлийского процесса (Kimberley Process), Ангола является одним из ведущих производителей алмазов в мире. Однако она экспортирует бόльшую часть своих алмазов в основном в Дубай, сообщает Rough&Polished.

В последнее время Всемирный алмазный центр Антверпена (Antwerp World Diamond Centre, AWDC) изо всех сил пытался убедить Луанду отправлять алмазное сырье в Бельгию.

Сейчас Ангола работает над созданием алмазной биржи, которая станет второй на африканском континенте.

В 2019 году впервые были раскрыты планы по созданию алмазной биржи в рамках текущих реформ страны в горнодобывающем и энергетическом секторах.

Человеком, которому поручено возглавить создание алмазной биржи, является не кто иной, как Питер Меус (Peter Meeus), который уже проделал такую работу в Дубае.

В эксклюзивном интервью, данном Мэтью Няунгуа (Mathew Nyaungwa) из Rough&Polished, Питер Меус сказал, что алмазная биржа будет находиться в Луанде и, как ожидается, откроется в конце этого года.

Ниже приведены выдержки из интервью.

– Помимо всего прочего, вы являетесь консультантом, оказывающим помощь правительству Анголы в создании алмазной биржи. Почему алмазная биржа?

– Потому что за последние пять-шесть лет мы стали свидетелями революции, произошедшей на рынке, где были опробованы новые правила продажи, и я конкретно имею в виду тендеры и аукционы. В 2014 году этого не было, а сегодня это появилось. Таким способом продают алмазное сырье не только традиционные аукционные дома, но и многие компании. Поскольку ваш журнал охватывает Южную Африку, вы знаете, что тендерные компании ЮАР также являются очень важными игроками. Традиционные производители также проявляли большую активность на этом рынке, продавая свои товары через тендеры. Okavango (ODC) также реализует значительный процент товаров в Ботсване через тендеры.

Вопрос в том, что такое биржа сегодня? Биржа – это место, где вы собираете участников рынка, которые могут покупать и продавать. Итак, мы наблюдаем, как быстро меняется рынок в последние шесть-семь лет, и тенденция везде одинаковая: тендеры и аукционы! Так почему бы нам не сделать их ближе к месту производства товаров?

– Как вы думаете, захотят ли покупатели отправляться в Анголу, чтобы купить алмазы, или они предпочтут отправиться в такие места, как Антверпен или Дубай?

– Ну, знаете, представьте себе кого-нибудь, проживающего в Сурате (Индия). Поехать в Антверпен не менее сложно, чем в Анголу, особенно во время распространения COVID-19. Сообщение с Луандой довольно хорошее. Так что в основном вопрос связан с объемом. Если бы у нас не было значительного объема, то люди бы сразу не поехали. За последние два года в Анголе было проведено четыре тендера (не проведено большего числа тендеров из-за распространения COVID-19 в 2020 году), но на аукционе в июне 2021 года были представлены большие объемы на сумму свыше $45 млн. Прибыло много людей.

Луанда – хорошее место, которое стоит посетить, так почему бы не прощупать почву. Думаю, если объем большой, то есть смысл. То, что будет определять объемы в будущем, связано с геологоразведкой в ​​Анголе. Мы начинаем видеть, что «новые» крупные алмазодобывающие компании (Rio Tinto и De Beers) проявляют интерес к стране. Нужно с чего-то начать.

– Помимо того объема, о котором вы говорите, я заметил, что с тех пор, как SODIAM начала проводить тендеры в 2019 году, они провели четыре тендера, включая тот, который состоялся в конце ноября прошлого года. Значит ли это, что с созданием алмазной биржи в стране торги будут проводиться чаще?

– В Анголе не было проведено большего числа торгов из-за распространения COVID-19 в 2020 году. Тем не менее, действительно, идея состоит в том, чтобы чаще проводить тендеры, и именно поэтому провели процесс выбора международных тендерных бюро. Нам нужно проводить тендеры регулярнее, и в течение последних двух лет рынок был протестирован, но у правительства Анголы есть желание увеличить количество тендеров. Мы продвигаемся осторожно, и идея состоит в том, чтобы проводить их чаще и увеличить объемы.

– В своем выступлении на первой Ангольской международной алмазной конференции (Angola International Diamond Conference), состоявшейся в Сауримо в ноябре прошлого года, вы упомянули, что Алмазная биржа Анголы (Angola Diamond Exchange) будет второй на континенте, поскольку такая биржа уже существует в Южной Африке. Однако вы упомянули, что есть большая разница между той биржей, которую планирует создать Ангола, и той, которая действует в Южной Африке. В чем разница?

– Разница в том, что на момент создания Южноафриканского клуба дилеров по бриллиантам (Diamond Dealers Club of South Africa) у нас был традиционный рынок с одним игроком на рынке бриллиантов, De Beers. Все контролировалось этим одним участником, а биржа была чем-то вроде места торговли товарами из вторых рук. Разница в том, что теперь мы приближаемся к источнику, и больше нет единственного доминирующего игрока. Некоторые методы не использовались в прошлом – есть вопрос прослеживаемости, – и есть целая система тендеров и, возможно, аукционов. Это принципиально новое, но не такое уж новое, потому что этим успешно занимаются в Антверпене и Дубае. Это новинка здесь, в Анголе, и поэтому нужно кое-что опробовать.

– Итак, когда Ангола откроет алмазную биржу?

– Скорее всего, она будет открыта в этом году, и для этого мы создаем инфраструктуру внутри существующего здания ENDIAMA/DE BEERS в Луанде. У нас будет целый этаж для тендеров, куда люди смогут приходить и осматривать товары в специальной обстановке. Скорее всего, у нас будет от 10 до 15 помещений. Все должно быть закончено в этом году.

– Вы сказали, что алмазная биржа будет в Луанде. Почему вы не создали ее в Сауримо, алмазной столице Анголы?

– Я ссылаюсь на ваш предыдущий вопрос, все связано с легким доступом. Люди поедут в Анголу, переночуют, посмотрят товар и потом поедут обратно. Если мы поместим биржу в Сауримо, это займет гораздо больше времени, а время – деньги, поэтому нам нужно упростить эту задачу. Именно поэтому она будет в Луанде.

– Собираетесь ли вы продавать только ангольские алмазы или также рассматриваете возможность собирать алмазы со всего региона?

– Начнем с того, что у нас есть на руках, поэтому начнем с ангольских товаров. Не в нашем стиле давать обещания, которые мы не сможем сдержать.

– Мы видели, как в прошлом году AWDC посетил Анголу, и мы также видели, как Дубай пытается проникнуть на эту алмазную биржу. Означает ли это, что Ангола не будет поставлять часть своих товаров в эти центры?

– Вся идея в том, что товары будут продаваться в первую очередь в Анголе. Что будет после этого – не наше дело. Но допустим, что мы намерены иметь первичный рынок покупки у источника. Если мы сможем установить это с помощью системы тендеров или аукционов в Анголе, это уже большая победа. В этом заключается идея. Конечно, эти алмазы по самым разным причинам могут впоследствии отправиться в Дубай и, в конечном счете, оказаться в Индии и Китае, особенно мелкие товары, подлежащие огранке. Сегодня большинство ангольских алмазов идет в Дубай, это общеизвестный факт.

Также хорошо известен тот факт, что из товаров, которые отправляются в Дубай, большая часть оказывается в Антверпене. «Так что, будет ли меньше товаров отправляться в Дубай или Антверпен»? Этого я не знаю. Мы также создадим благоприятный налоговый режим в интересах инвесторов.

– Какие еще виды деятельности будут осуществляться на алмазной бирже?

– Мы создаем учебное заведение не только для гранильщиков и полировщиков, но и для будущих менеджеров. У Анголы большой потенциал, потребуются руководители низшего и среднего звена или управляющие фабрик. Мы хотим, чтобы у них был более высокий уровень образования. Идея состоит не только в том, чтобы за полировальным кругом сидел полировщик, но и в том, чтобы будущие руководители, занимающие управленческие должности, получали гораздо более широкое образование. Это будет проводиться в академии. Там же будет установка глубокого кипячения.

Бирже необходимо будет рассмотреть некоторые из насущных вопросов сегодняшнего дня, связанные с происхождением, прослеживаемостью, подотчетностью, и эти вопросы необходимо решить. У нас также будут офисы Кимберлийского процесса (Kimberley process) и других учреждений, таких как министерство торговли Анголы, ангольская таможня, банки и агенты по таможенной очистке, чтобы облегчить процесс экспорта.

– Будет ли учебная академия связана с каким-либо высшим учебным заведением Анголы или она будет самостоятельной?

– Она будет самостоятельной; она будет подчиняться бирже. Нам придется привлекать таланты отовсюду, где мы сможем их найти.

– Вступит ли Алмазная биржа Анголы во Всемирную федерацию алмазных бирж (World Federation of Diamond Bourses, WFDB)? Если да, то дает ли это какие-то преимущества?

– Конечно, ведь WFDB представляет 30 000 членов по всему миру, поэтому у нас есть все основания быть ее членом, и как только биржа будет создана, мы выполним все процедуры, необходимые для вступления в WFDB. Первое, что сделали в Дубае, они стали членом WFDB, хотя в стране еще не велась алмазная торговля. Так что вступление в WFDB – это логичный шаг.

Мэтью Няунгуа.

Источник: Rough&Polished.


Также вас может заинтересовать:

Написать ответ:


:bye: 
:good: 
:negative: 
:scratch: 
B-) 
:wacko: 
:yahoo: 
:rose: 
:heart: 
:-) 
:whistle: 
:yes: 
:cry: 
:mail: 
:-( 
:unsure: 
;-) 
:question