Александр III не зря про армию и флот сказал. Понимал суть вопроса

YKTIMES.RU – Вообще, еще даже до того, как изобрели МГИМО и столичные (а также не столичные) мальчики из приличных семей стали туда поступать, чтобы делать карьеру в посольствах, отечественная дипломатия нередко ( не всегда конечно) исходила из принципа «на всякий случай, чтобы чего не вышло, давайте не будем и всё оставим как есть». Даже при воспетом всеми Горчакове, пишет Андрей Медведев на своем telegram-канале.

Когда генерал Черняев в апреле 1865 года с ходу взял Ташкент, все происходило ровно так, как происходит сейчас. То есть Черняев понимал: не брать Ташкент нельзя, потому что тогда Россию просто не будут в Азии уважать. Русский Ташкент это удар под дых всем – и англичанам, и афганскому эмиру, и местным ханам и эмирам в Коканде и Бухаре.

Так вот взял русский генерал огромный город. Отрядом в 1900 солдат, сотню казаков, 12 орудий. Бухарский эмир потребовал немедленно освободить город. Ноту прислал. В ответ Черняев, а он был генерал-губернатором Туркестанской области, арестовал всех бухарских подданных, торговавших в городах Туркестанской области. Простой человек был генерал Черняев. Эмир утерся дважды и про Ташкент забыл.

Потом генерала Черняева потребовал наказать британский посол британский посол сэр Эндрю Бьюкенен. Потому что действия генерала нарушали договоренности между Лондоном и Петербургом. Посол требовал в ультимативной форме, чтобы царь не смел награждать генерала за взятие города.

А потом вступила в бой русская дипломатия. Горчаков (который «и нам завещанное море» и который потом сдал русскую победу над Турцией в 1878 году) убеждал царя, что Ташкент надо вернуть. Или сделать независимым городом под протекторатом империи. Типа и так достаточно сделано. Горчаков писал, что «при желаемых отношениях к нам Ташкентской независимой области поддержка ей с нашей стороны должна заключаться не в содержании военных сил внутри нее, не в материальной, так сказать, поддержке, а в нравственной».

В Азии люди европейскую дипломатию понимают плохо. Там все просто: чья армия в городе, тот и главный. Но Горчаков страшно боялся войны с Англией, причем всю жизнь. На войну у Лондона в 1865 году не было денег и сил, но посол в Лондоне не сообщал об этом. Дипломаты не представляли насколько слаба британская власть в индийских колониях после Восстания Сипаев.

Потому Горчаков убеждал царя: Ташкент нам не нужен. Закончилось тем (есть такая вот байка), что царь сказал:

– Пойди и расскажи об этом Черняеву и Милютину.

Тогда Горчаков отстал. А вот военный министр Милютин писал в те дни:

«Нам нет нужды просить прощения у министров Британской Короны за каждое наше свершение. Они отнюдь не торопятся совещаться с нами, когда завоевывают целые королевства, оккупируют иностранные города и острова. Мы же не просим, чтобы они оправдывались в своих действиях».

Так что все было и есть порой весьма и весьма похоже. На одну звонкую победу одно эхкакбычегоневышло. И то не всегда. Даже без юных столичных дипломатов, которые мечтают сделать карьеру в посольстве в приличной стране. А еще лучше в каком-нибудь российском центре науки и культуры.

Царь Александр Третий не зря про армию и флот сказал. Понимал суть вопроса.