Айсен Николаев: Решение о Годе консолидации далось мне легко

YKTIMES.RU – В интервью ЯСИА глава Якутии рассказал, зачем нужна персональная ответственность, почему он не опасается строить мост совместно с китайцами и чему научила авария на Вилюе.

— Айсен Сергеевич, в ваших стратегических указах обозначены ключевые направления развития республики. Многие уже декларировались ранее. А значит, их не удалось решить вашим предшественникам. Почему вы уверены, что получится у вас?

— Человек должен быть уверен в успехе. Без этого ни за какое дело браться нельзя, ни за стратегические указы, ни за решение обычных бытовых проблем.

— Каждый руководителей Якутии ставил определенные сверхзадачи. С именем Михаила Николаева связывают суверенитет, Вячеслава Штырова – развитие промышленности, Егора Борисова – развитие сельского хозяйства. Что вы считаете своей мега-задачей?

— Я ее уже объявил — в 2032 году мы должны войти в число лидеров Российской Федерации по социально-экономическому развитию.

— А если конкретнее? Как достижение этой цели отразится на жизни людей?

— Если регион лидер, то соответственно, и люди живущие в нем, в части благосостояния должны быть в лидерах. Каждый человек в Якутии должен жить богато и счастливо.

— Несколько дней назад были утверждены новые критерии оценки деятельности губернаторов. Некоторые эксперты считают, что они недостаточно конкретны. Можете прокомментировать, как вы к ним относитесь?

— Эти критерии президенту предложили мы сами, когда встречались на Госсовете в Крыму. На самом деле сначала их было 1024, потом пара сотен, потом они сократились до 24 и, в результате, осталось 15. Может, они на первый взгляд очень неконкретные, но вместе с тем мы понимаем, что сейчас под каждый из них будет делаться специальная методика, которая будет четко определять, как его измерить и, поверьте, там под каждый критерий будет подведена серьезная база. И, так как я сам участвовал в обсуждении этих критериев, то я их полностью поддерживаю и понимаю, что каждый из них очень важен для оценки нашей деятельности и в целом ситуации в регионах.

— В своих посланиях – инвестиционном и Ил Тумэну – вы сказали о персональной ответственности руководителей. Что будете делать, если человек не справляется с порученным ему проектом?

— Сначала мы его предупредим. Если увидим, что проблема системная и связана с качеством работы конкретного человека, то будем с этим человеком прощаться.

— Но функционал руководителей, как правило, шире, чем один проект. Например, зампред Бычков отвечает не только за Ленский мост, но и курирует строительный блок, информационные технологии.

— Ну и что?

— Не справится с мостом — уйдет?

— Да.

— Вы думаете это справедливо? Даже если с остальной работой справится хорошо?

— То, о чем ты говоришь, называется размытием ответственности, когда человек отвечает за десять дел: что-то у него получается, что-то не получается, и мы говорим: да ладно, ну и что, что моста нет, зато он миллион квадратных метров построил, давайте мы его оставим, он же хороший строитель. Поэтому персонификация ответственности по крупным узловым проектам, на мой взгляд, обязательно должна быть. Сегодня я дал поручения до середины января сделать перечень персональных поручений членам правительства на год — они там будут конкретно с проектами озвучены.

— У вас принцип: одна персона – один проект или один человек может отвечать за несколько направлений?

— Нет, может быть несколько.

— Совсем скоро начнутся отчеты правительства. Вы намерены сохранить этот формат и, если да, то в каком виде?

— Сегодня подписал решение о проведении отчетов в феврале-марте. В целом формат останется, но он будет более интерактивным. Я так скажу: мы все-таки хотим, чтобы общение было более живым и более конструктивным. Потому что, к сожалению, как показывает практика, через час после начала отчета у нас все скатывается к повторению одних и тех же вопросов. Нужно будет конкретизировать формат и сделать так, чтобы эти отчеты приносили реальную пользу. Если каждый будет приезжать и на месте выслушивать, что есть вот такая проблема — не очень правильно. Правительству нужно менять формат. Во-первых, для того, чтобы не давать неосуществимых обещаний. Мы же понимаем, что по всей республике оптоволокно или асфальтированные дороги мы не сделаем. С другой – население даже в отдаленном наслеге должно знать о том, что делается в республике, и как это будет отражаться на нем. Вот ты спросила, как вывод республики в лидеры по благосостоянию отразится на отдельном жителе? Это и нужно до людей доносить.

— Еще один вопрос — о аварии на объектах АЛРОСА. Вы довольны тем, как разрешился вопрос с компенсацией ущерба?

— В такой ситуации никто довольным быть не может, от этой аварии пострадали все. Поэтому я не могу сказать, что доволен, но и сказать, что мы сильно обижены, я тоже не могу. Мы пришли все-таки к компромиссному решению. Я, честно говоря, с самого начала в эти огромные расчёты Росприроднадзора не верил. К сожалению, это показывает уровень работы наших некоторых коллег, в том числе в федеральных органах, которые сначала информацию озвучивают, а через некоторое время говорят: мы ошиблись. Я считаю, что реальный ущерб не такой огромный, как его пытаются представить некоторые псевдоэкологи, которые пишут, что река умерла и так далее. Вот в 80-е годы, когда «Якуталмаз» сбрасывал химикаты в Марху и потом эта вода шла через все вилюйские улусы, когда там производились ядерные взрывы, когда для строительства ГЭС затопили поселки – это на самом деле была экологическая катастрофа. Сейчас – грязная вода пришла и ушла. Но, конечно, определённый ущерб был нанесен, и он будет возмещен.

На самом деле эта авария учит нас чему? Что, все-таки, мы нормальную систему водоснабжения в населенных пунктах республики должны делать. Это касается, кстати, не только Вилюя. Когда пишут на транспарантах, что теперь воду из Вилюя пить нельзя — воду из любой реки Якутии пить нельзя. Если уж на то пошло, та же Яна загрязнена больше, чем Вилюй, Алдан и так далее. Поэтому мы должны создавать в республике культуру чистой воды, снабжать чистой водой наше население. Кстати сегодня как раз подписаны все документы по новому водозабору, и на город Якутск пошла вода, отвечающая всем требованиям СанПинов. Может, сейчас это не все заметят, но думаю, по весне все поймут, что у нас с водой происходит.

— Не могу не спросить про Ленский мост. Вы говорили, что среди интересантов есть китайские компании. В свете истории с Чжодой, нет ли у вас опасений, что и этот проект может не состояться?

— Чжода только одна из многих компаний, которые работают в Китае. Те, которые фигурирует в числе интересантов, входят топ-100 мировых компаний. Кроме того, они же не одни заявились, а в консорциуме с крупнейшими российскими корпорациями. Вот такой ответ.

— Почему вы настаиваете на автомобильном мосте?

— В свое время именно разговоры про туннель, железнодорожный мост и не позволили его построить. Мы, конечно, спорим, по этому поводу, например, с Вячеславом Анатольевичем Штыровым — он считает, что мост должен быть совмещенным. Но с точки зрения любого урбаниста Якутск и Нижний Бестях — это один и тот же город, только расположенный на разных берегах реки. Как только появится мост — это реально будет один большой город. При этом объяснить, зачем в одном городе с населением 400 тысяч человек должно быть два железнодорожных узла, никто из нас не сможет, тем более загрузки со стороны Якутска у нас нет. Да и построить в городе «железку» и завести ее до Речпорта гораздо дороже, чем строить причальную стенку в Нижнем Бестяхе. Это просто неразумно.

— Насчет Года консолидации вы долго думали?

Я всегда исходил из того, что название года должно быть понятно и разделяться каждым. Консолидация – это запрос, который сегодня есть в нашем обществе. Я же с людьми встречался, разговаривал. Сегодня в обществе есть два запроса: на консолидацию и перемены. Причем они идут не от элиты, а от народа. А когда есть массовое мнение абсолютного большинства людей, решение дается очень легко. Поэтому с названием года я определился быстро.

Галина Мозолевская.