Сегодня: 28.03.24 г.
YKTIMES.RU

Авторский взгляд

Интервью Айсена Николаева газете “Якутск Вечерний”

3.01.2020

YKTIMES.RU – В большом кабинете Ил Дархана рядком стоят книги: атласы, энциклопедии, словари, книги по истории и экономики. Рядом с книгами статуэтки лошадей и чороны, а посередине кабинета — новогодняя елка.

Сам владелец кабинета привычно закрывается широкой улыбкой, заматываясь в кокон дружелюбия и легкой отстраненности, как в броню. Его невозможно поймать на неосторожном слове и практически нереально отследить настоящие эмоции. Его раздраженность может выплескиваться лишь в мелких стилистических ошибках в безупречной, как правило, речи. И то, чтобы это понять, нужно время. Если он не хочет отвечать, то легко скрывается за иронией. Как-то давно в своих первых предвыборных интервью еще на пост мэра Айсен Николаев шутил, что он робот. Сегодня он говорит, что «все-таки тоже человек».

Время для первой встречи находится в субботу. Он и еще девять человек, включая охрану и дворника, в этот день на работе. Вторая встреча — через неделю в восемь вечера. На нее Ил Дархан приезжает из аэропорта после полета в Оленек. По вечерам, пока глава не уехал домой, в здании многолюдно, уходить раньше него большие руководители считают дурным тоном: а вдруг пригодятся.

НАРОД БЕЗ КУЛЬТУРЫ ИСЧЕЗНЕТ

— Айсен Сергеевич, давайте представим на минутку, что вы сейчас не глава республики, а простой избиратель Николаев. Какие у вас, как у простого человека, претензии к Ил Дархану?

— Хм… Смотря, где я живу. Если в сельской местности, то основная моя претензия — это недостаточно быстрый рост благосостояния на селе. Уровень бедности снизился за этот год по процентным показателям, но процесс все еще идет недостаточно быстро. А если я живу в городе, то, наверное, недостаточная поддержка малого бизнеса…

— …вы думаете, что большинство горожан — частные предприниматели?

— Не большинство, но 1/6 часть жителей города, а это порядка 50 тысяч человек. С их точки зрения, власть прилагает недостаточные усилия для развития малого бизнеса. И это правда. Ну и независимо от места жительства — проблемы с медициной. В Якутии идет оптимизация здравоохранения, а этот процесс не может пройти полностью безболезненно.

— Вам нравится слово «оптимизация»?

— Нет. Но без него сейчас не обойтись.

— Уверены, что оптимизацию надо начинать с медицины, сокращая количество медсестер и врачей, закрывая больницы и лишая людей возможности попасть к узконаправленным специалистам даже в городах?

— Оптимизация началась не с медицины, а с самого правительственного аппарата. Сейчас дошла очередь и до здравоохранения. Вы посмотрите на наши больницы. Возьмем, к примеру, Нерюнгри. Их городская больница находилась в таком удручающем состоянии, в каком, в принципе, не должно находиться современное лечебное учреждение. Понятно, что все нужно менять: закупать оборудование, проводить крупную реорганизацию всей системы. Именно этим мы сейчас и занимаемся. Не было закрыто ни одной больницы в селах. Могло сокращаться количество мест, технический персонал, перераспределяться врачи, поликлиники стали филиалами. Но закрывать больницу — одну на три села — не будет никто. Каждую такую жалобу я готов рассматривать лично.

— Куда вы денете армию безработных медсестер?

— Ну, положим, не армию. Я уже дал поручение по трудоустройству всего сокращенного медперсонала. Будем рассматривать варианты переезда для работы в медицинской же отрасли в других медучреждениях. Думаю, что все, кто хочет, будут работать по специальности и дальше. Происходит ротация. Там, где слишком раздут штат, — его сокращают, а туда, где есть нехватка специалистов, будем набирать.

— Вы знаете, что медицинским специалистам необходимо будет постоянно летать в Москву или другие крупные города, чтобы пройти платные курсы и получить подтверждение своей квалификации. И если врачи из Якутска, подрабатывающие в частных клиниках, еще как-то могут себе это позволить, то из того же Черского набрать сначала 40 тысяч на дорогу до Якутска, а потом отсюда почти столько же до Москвы — нереально.

— Да, я знаю об этой проблеме. Конечно, это абсолютно неправильно. Но это не решение республики, как вы понимаете, оно принималось на уровне России. Сейчас мы работаем над тем, чтобы аттестацию можно было проходить в Якутии. Другое дело, что врачей в улусах действительно не хватает. И надо понимать, что, даже если бы перелет в ту же Арктику был снижен в три-четыре раза, мы все равно не смогли бы загнать туда сейчас молодых специалистов. Сейчас молодежи нужен комфорт: хорошее жилье, нормальный Интернет, который, к сожалению, пока в Арктике золотой, хорошие условия работы. Но я уверен, что в скором времени все изменится.

— Так, может, было бы логичнее вкладывать 18 миллиардов не в проект государственно-частного партнерства — Арктический центр для артистов и музыкантов, а в развитие самой Арктики?

— Во-первых, не 18. Вся стройка обойдется нам в 9 миллиардов. Остальные 9 миллиардов — это дальнейшее содержание центра в течение последующих девяти лет, налоги, благоустройство, выплата процентов по партнерскому соглашению Группе компаний «ВИС». А если мы сейчас добьемся софинансирования из федерального бюджета, то все будет еще дешевле. Во-вторых, именно этим мы сейчас и занимаемся — вкладываем в развитие Арктики.

— То есть вы думаете, что строительством Арктического центра в Якутске помогаете народам Арктики?

— Безусловно. Этим мы сохраняем самое важное — культуру, язык, искусство арктических народов. Народ без культуры исчезнет.

— А почему в Якутске? Постройте его тогда в Арктике.

— И кто туда будет летать?

— А кто сможет летать сюда из Арктики?

— Смогут. Будем привозить. Это будет центр мирового уровня! Если памятники нашей культуры признаны шедеврами мирового уровня, то почему же мы не хотим признать и развивать их на родине? Откладывая развитие культуры на потом, мы откладываем свое развитие. Так и будем только концерты запрещать и головы переносить. Сейчас Арктика — молодой, позитивный регион.

— Да? Когда мы путешествовали по реке Лене, Арктика показалась мне, скорее, абсолютно депрессивным, спивающимся и нищим регионом.

— Сейчас это не так. Я же много и часто езжу по Якутии, встречаюсь с людьми, смотрю вокруг. Арктика наконец стала выходить из кризиса. То, что я слышал от людей полтора года назад и сейчас, — это небо и земля. Тот же Тикси несколько лет тому назад и сейчас сильно отличается. Там начали наводить порядок, сносят заброшенные развалины (целые улицы стояли без жителей), растет население. В этом году восемь регионов Якутии были включены в арктическую зону России, и теперь для их жителей действует отмена трех налогов (транспортный, имущественный и земельный), а для инвесторов начнет работать особый льготный режим. Сейчас есть рабочие места, туда вернулись военные, мы вот создаем возможность детям стать настоящими артистами, хорошими музыкантами.

КРИТИКА У НАС В КРОВИ

— В кризис нужны не артисты, в кризис нужны инженеры, фермеры.

— Это заблуждение. Хотя, конечно, было сразу понятно, что это решение может вызвать именно такое недопонимание. Но вспомните, как критиковали того же Михаила Ефимовича за строительство медцентра. Критика вообще у нас в крови.

— У нас — у якутян?

— Да. Якутия занимает последнее место в России по так называемому индексу радости. И это можно понять. Мы живем в сложнейших климатических условиях, недостаток солнца, долгая зима, холода. Нам сложно смотреть на мир позитивно. Критиковать всегда легче. Это надо тоже учитывать. Вот сейчас недовольны вложением в культуру. «Лучше бы вложили в ЖКХ». Но мы и так вкладываем в субсидирование в систему ЖКХ 26 миллиардов в год. То есть делаем все для того, чтобы население платило по низкому тарифу.

— Но они все равно высокие.

— А могли быть еще выше. Вы же знаете, к примеру, что пока мы избежали практически катастрофы: тарифы за электроэнергию у бюджетных организаций могли взлететь до 70 рублей за киловатт-час. Вместо сегодняшних 4,5 рубля. Мы долго общались по этому поводу с президентом России Владимиром Владимировичем Путиным по его поручению. Пока законопроект отложен на год. А сейчас обсуждается механизм дальнейшего решения. Расходы возьмет на себя федеральный бюджет или все энергетики страны.

— Насчет критики, которую вы все-таки слышите на встречах, можно ли сказать, что в каком-то регионе Якутии власть критикуют больше, а в каком-то меньше?

— Нет. Просто якутян волнуют разные темы в разных уголках нашей родины. В Нерюнгри больная тема — это здравоохранение, в Якутске — дороги, в Вилюйской зоне — экология, в Арктике — рыболовство, и так далее…

— Возвращаясь к Арктике, скажите, зачем вы недавно ездили туда в военный городок? Он же совершенно от вас не зависит и вам не подчиняется. Какой смысл этого визита?

— Он хоть и подчиняется, как вы сказали, только напрямую своему руководству, но стоит-то на нашей земле. Транспортная схема, поставки продуктов, взаимодействие с местными. Так что говорить, что военный городок — не наше дело, — это неправильно. Все, что происходит в нашей республике, — это наше дело.

ДЕФИЦИТ КАДРОВ ЕСТЬ ВСЕГДА

— При ваших назначениях вы опираетесь на личное знакомство с кандидатами или исключительно на профессионализм?

— Конечно, на второе.

— В последнее время стало модно приглашать на руководящие должности во всех сферах людей со всей России. У нас дефицит кадров?

— Дефицит кадров есть всегда. Мы должны привлекать лучших вне зависимости от их места жительства. Если вспомнить нашу историю, то первые учителя и врачи были приезжими.

— Ссыльными. Их заставили.

— …Да и позже, уже во времена Советского Союза, нашу экономику поднимали в том числе и приезжие специалисты. Так что, конечно, открытый конкурс на должность — это лучший способ найти подходящую кандидатуру.

— Почему же вы тогда пригласили того же господина Солодова? А не провели его долж­ность через конкурс?

— Я прекрасно знал, как он работает.

— А, так все-таки личные знакомства тоже играют не последнюю роль. Как и в случае с тем же Лебедевым.

— Давайте отвлечемся от последнего случая и посмотрим на итоги его работы на новом посту. «Саханефтегазсбыт» улучшил свои показатели по всем направлениям.

— То есть любая кухарка может управлять государством?

— Лебедев не кухарка. Взгляните на зарубежный опыт больших корпораций. Их приходят возглавлять менеджеры абсолютно из других областей. Любой талантливый человек в одном может быть талантлив совершенно в другом.

— Существуют ли какие-то условия, при которых можно избить подчиненного в кабинете?

— Нет. И при подтверждении меры будут обязательно приняты.

ЯКУТСК ПРОШЁЛ ПО ГРАНИ

— Каким своим проектом или делом вы больше всего сейчас гордитесь на посту Ил Дархана?

— Это, кстати, не мост. Я горжусь тем, что мне удалось консолидировать якутян вокруг задач позитивного развития.

— Извините, это для меня слишком сложно. Что для вас означают эти задачи? Патриотизм? Национальный дух?

— Конечно, в том числе.

— Вы думаете, что патриотизм можно насадить насильно?

— Патриотизм можно воспитать. Именно этим мы и занимаемся (указом главы республики в якутских школах каждый день перед первой и второй сменой школьники слушают или поют гимн России. — Авт.).

— Не всегда можно отделить патриотизм от национализма. Когда вы выступали перед семитысячной толпой на антимигрантском митинге в «Триумфе», вы сами для себя различали эти понятия?

— Естественно.

— А каких последующих событий вы ожидали после ваших с мэром заигрываний с национальной темой и выступлениями в стиле «это наша земля»?

— Я ожидал, что после этого как раз не будет никаких событий. И оказался прав. Все стычки произошли до этого митинга.

— Тут я с вами не соглашусь.

— Были какие-то мелкие — кидались овощами, нападали словесно. И всех правонарушителей тут же задержали. Тогда нам удалось остановить этот набирающий силу межнациональный конфликт, но Якутск прошел по грани.

— Если бы якутян не пригласили на диалог с властью в «Триумф», то и этих семи тысяч бы не было.

— Вы уверены, что эти семь тысяч не собрались бы в другом месте и события не развернулись непредсказуемо? А я не уверен.

— Как отреагировала на ваше выступление Москва?

— Мы постоянно были на связи. Уровень беспокойства, конечно, был большой. Я еще раз повторюсь: Якутск прошел на грани. Значит, всем нам надо быть очень осторожными, уровень накала страстей в нашем регионе был на высоком уровне. После этих событий была проведена огромная работа: рейды по выявлению незаконных мигрантов, патрулирование улиц, работа с общинами по предотвращению преступлений среди приезжих и так далее.

— Вы же понимаете, что в этом виноваты не мигранты? Преступники есть в каждом народе, но когда одно преступление из множества аналогичных вызывает волну погромов, то виноваты в этом вовсе не приезжие.

— Приезжие готовы работать за маленькую зарплату, в плохих условиях. Понятно, что тем самым они перебивают рабочий рынок для местных. Понятно, что все это вызывает рост недовольства и обострение межнациональных проблем.

— Да. Финансовый кризис и безработица всегда ведут к агрессии.

— И это тоже. Поэтому нельзя было оставлять все как есть. Так что был увеличен список рабочих мест, на которых не могут работать мигранты.

Список видов работ, на которые теперь нельзя принимать трудовых мигрантов в Якутии, довольно большой: производство продуктов питания, одежды, перевозки пассажиров на общественном транспорте и такси, преподавательская деятельность, оказание медицинских услуг, оказание услуг в области права и бухгалтерского учета, архитектура, научные исследования. Все это не относится к жителям Киргизии, Армении, Белоруссии, для которых действует льготный режим.

— Кстати, об этом списке. Никак не могла понять, почему мигрантам нельзя заниматься наукой? Думаю, что у нас и так не стоит очередь из иностранных ученых, желающих развивать науку, а теперь им это уже буквально запрещено.

— Не запрещено. Мы можем приглашать работать к нам любых иностранных ученых. Другое дело, что сейчас никто не может устроиться работать в научные учреждения с улицы.

— В науку и так с улицы не попадешь.

— Раньше попадали. У нас куда угодно можно было с улицы попасть, без всякого опыта, профессионализма и внятных объяснений.

— Как вы относитесь к деятельности таких известных, даже не знаю, ученых? Предпринимателей? Как Федор Шидловский, фигуру которого видят за всеми крупными вывозами и продажами палеонтологических уникальных находок в Якутии и мамонтовой кости.

— Пока у нас не урегулирован закон об ископаемых останках мамонтовой фауны, мы несем колоссальные потери. Вывозится огромное количество уникального невосполнимого материала. Все мы это понимаем. Но, пока не будет закона, ничего не можем поделать. Ведем сейчас активную законотворческую подготовку.

— И когда его, по-вашему, примут на уровне России?

— В 2020 году.

— Как вы оцениваете деятельность общественных организаций типа «Үс Түмсүү»?

— Смотря какую. Если просветительскую — по развитию самобытной национальной культуры, — то всячески поддерживаю.

— А, например, рейды нравов с полицией по ресторанам, когда местным девушкам читались лекции, если их заставали в компании с молодыми людьми «не местной» национальности?

— К этому отрицательно.

ЕЩЕ БЫ 100 МИЛЛИАРДОВ — И НА ВСЁ БЫ ХВАТИЛО

— Что вы думаете про состояние республиканского бюджета на сегодняшний день?

— Он выдержанный.

— А каким вы бы хотели его видеть? Вернее, сколько денег нам не хватает, чтобы решить все проблемы?

— Думаю, миллиардов 300 бы хватило. Сейчас 200.

— У нас сейчас около 50 миллиардов внешнего долга при доходах в 117 миллиардов рублей в год. Будет ли когда-нибудь бюджет без долгов? И как вы намерены отдавать эти 50 миллиардов?

— Доходы у нас больше. В районе 150 миллиардов. Стремиться к бюджету без долгов, когда стоят все проекты, считаю в корне неверным. Экономика строится не так. «У него нет долгов — красавчик!» — тут не работает. Мы стабильно отдаем долг, входим в первую пятерку регионов, беспроблемно обслуживающих внешний долг, он совершенно прозрачен. Наши облигации стабильно продаются на рынке.

— Крупные владельцы этих облигаций имеют какие-то официальные и неофициальные права влиять на нашу экономику?

— Конечно, нет.

— У вас всегда очень глобальные задачи. Может, надо все-таки сначала решить местечковые проблемы, а уже потом выходить на мировой уровень?

— Нет. Мы должны перед собой всегда ставить большие задачи. Сразу. Чтобы не расслабляться. Возьмем тот же опыт Сингапура…

— Да-да, и Дубай.

— Вы зря смеетесь. Когда-то никто не верил, что в пустыне будет такой город или что Сингапур станет синонимом экономического чуда.

— Сингапурский лидер говорил: «Чтобы побороть коррупцию, начните с того, что посадите трех своих друзей». У вас уже есть кандидатуры?

— Я не устраивал своих друзей на работу, высокие посты и т. д. Так что сажать именно их не за что.

— А у вас вообще есть друзья?

— Конечно.

— Что-то изменилось после того, как вы стали главой региона? Их стало больше? Меньше?

— Ничего не изменилось, кроме того, что мы стали видеться значительно реже.

— Мы уже несколько раз вскользь затронули тему дороговизны как внешних, так и внутренних перелетов. Не хотите субсидировать эту отрасль?

— Правительство Якутии и так вкладывает в развитие авиакомпании «Якутия». И, конечно, все мы понимаем, что цены на авиаперевозки надо снижать. Работа ведется.

— А какая? Это вообще реально — снизить стоимость авиабилетов?

— Да. Снизить стоимость перелетов можно за счет субсидирования из федерального бюджета. В свой последний визит в Якутию Юрий Петрович Трутнев отдал распоряжение Министерству транспорта рассмотреть этот вопрос уже к I кварталу 2020 года. Надеюсь, что в общем, без привязки к конкретной дате, стоимость перелетов как внешних, так и внутренних можно теоретически снизить на 30–40 процентов.

ВОЗВЕДЕНИЕ ПАМЯТНИКОВ СТАЛИНУ НЕ ПОДДЕРЖИВАЮ

— Зачем вы согласились возглавить «Единую Россию»? Вам заставили? Угрожали? Мигните, если вас держат в заложниках…

— Это было мое осо­знанное решение. Как и все остальные (улыбается). Возглавил, чтобы поднять ее рейтинг в Якутии, реабилитировать утраченное доверие и репутацию. Чтобы не слышать больше все эти присказки про «партию…».

— Вам не кажется, что глава региона должен если не быть вне политики, то уж точно хотя бы не возглавлять одну из партий?

— Почему же? Когда люди голосуют за того или иного кандидата, они в том числе голосуют и за ту или иную партию, которая его выдвигает.

— По-моему, в последнее время они голосуют против совершенно конкретной партии.

— Поэтому я и хочу изменить сложившийся стереотип.

— В современной России все используют административный ресурс на выборах…

— Я его не использую. На всех своих выборах побеждал сам и с большим отрывом.

— Ну как же. А ваши фотографии с Путиным в тот момент, когда вы боролись за пост главы Якутии?

— Разве были?

— Из каждого утюга, простите, транслировались.

— Не помню. Но не думаю, что проиграл бы, даже если бы не было этих фотографий.

— А с выборами мэра? Почему вы считаете нормальным фотографироваться с одним из кандидатов? Это же вообще запрещено законом.

— Законом запрещена прямая агитация. Этим я не занимался. Выиграл же, в конце концов, вовсе не «мой» кандидат. Если бы, кстати, я занимался выборами, то результат был бы другим. Я вообще очень горд тем, что наш регион сохранил возможность прямых выборов в отличие от многих других.

— Как вы относитесь к появлению в Якутии новых памятников Сталину?

— Я это совершенно не поддерживаю. Как бы кто ни уважал историческую личность Иосифа Сталина, давайте не будем забывать, сколько при нем было расстреляно людей, включая все руководство нашей республики.

— А почему же не вмешались?

— Вмешался бы, если бы знал заранее. Потом уже спрашивал про соблюдение законных процедур, отчитались, что землю под памятники выделили еще в 2010–2017 годах.

МИР НЕ ИЗМЕНИЛСЯ

— Сегодня политические заслуги — это торжество разумных доводов или личные встречи, связи, интриги?

— И то, и другое.

— Зачем нам столько форумов и поездок наших делегаций?

— Вы поймите: мир не изменился. Даже несмотря на все наши технологии и ритм жизни, ценность личного общения никуда не делась. Люди не роботы. И они не принимают решения, основываясь только на доводах и фактах.

— Да, возможно, чиновники-роботы сильно бы сэкономили наш бюджет.

— Нет, роботы тут не нужны. Нам бы с вами в Якутии ничего не светило бы. Потому что с точки зрения искусственного разума жизнь здесь нецелесообразна.

— Вы действительно считаете, что Якутия может стать мировым IT-центром?

— Конечно. По крайней мере, уже сейчас это утверждение не вызывает смеха, как было в самом начале.

— Но вы все время подчеркиваете те достижения, к которым правительство не имеет никакого отношения. Братья Ушницкие, Алексей Илларионов — все они частные предприниматели, которые сами строили свой бизнес.

— Их не было бы без поддержки государства. И сейчас им оказывается всевозможная моральная поддержка, чтобы эти и другие специалисты могли добиваться профессионального успеха. В этом и состоит наша задача — поддерживать талантливых молодых людей. Сейчас доступ к Интернету есть в 512-ти населенных пунктах из 637-ми. А это охват в 99,3% населения. Я говорил это в 2018 году и повторюсь сейчас: пора перестать ориентироваться только на сырьевой бизнес и начать держать курс на развитие креативной экономики. А это цифровизация Якутии, развитие био-, криотехнологий, запуск новых производств, развитие туризма, киноиндустрии. К примеру, сейчас в IT-парке работают 64 компании-резидента, скоро их будет сто. А к 2024 году мы планируем создать 10 тысяч рабочих мест в IT-индустрии. Для сравнения, сейчас в этой области задействовано около полутора тысяч человек

— А это нормально, когда в технопарке, не знаю, выращивают сомиков на суши?

— Конечно. Что плохого, если наши предприниматели смогут обеспечивать якутский рынок живой рыбой?

— Мы говорим о цифровизации Якутии, свободном Интернете, а у вас даже в здании Дома правительства нет свободного Wi-Fi, он запароленный.

— Да? Не задумывался над этим. Интересный вопрос, я подумаю над этим.

— Какая отрасль экономики в Якутии сейчас наименее развита? Сельское хозяйство?

— Почему вы так решили?

— Ну хотя бы по сокращающемуся поголовью оленей. 

— Сейчас у нас поголовье домашних оленей — 160 тысяч. Этого хватит. Мы же не ставим задачу превратить Якутию в олений рай. У нас проблема, скорее, с коровами. Но это вовсе не значит, что сельское хозяйство находится в критическом состоянии. Оно успешно развивается.

В ЯКУТИИ ЗИМОЙ НЕ ДО ДРЕСС-КОДА

— Я правильно понимаю, что критику вы не любите?

— Критика нужна! С удовольствием даже ее воспринимаю. Но конкретная! Не просто, например, власть ворует. А фамилии и факты. Я всегда и во всем требую конкретики.

— Вы требовательный руководитель?

— Да.

— Политологи уже отмечали некую непредсказуемость ваших решений, назначений и действий. Есть люди, с которыми вы непременно советуетесь? Или принимаете решения единолично?

— Есть такие люди.

— Кто?

— Обойдемся без фамилий.

— Я поняла, почему интервью с вами зачастую похожи друг на друга и почему их так сложно делать. Вы отвечаете только в рамках поставленного вопроса. Ни одного слова помимо заданной темы. И непонятно, что волнует лично вас, а не журналиста, берущего интервью. Наверное, вы бы даже больше раскрылись, если бы брали интервью сами. Какой важный вопрос я вам не задала?

— Я вообще самый открытый глава республики. Всегда готов отвечать и объяснять. Что делать, если журналистов волнуют одни и те же вопросы? Я готов разъяснять. По мере сил.

— Вы самый закрытый глава республики. Вы сказали только то, что запланировали заранее.

— Ха! Молодец!

— И все-таки, расскажите нам какие-нибудь тайны про Айсена Николаева. Вы о чем-то сожалеете?

— Это я вам только в мемуарах изложу, лет так через -дцать.

— Вы часто ошибаетесь?

— Ну я все-таки тоже человек. Могу ошибаться, потому что все-таки смотрю на мир субъективно. Просто за ошибками у нас следят все, а достижения предпочитают умалчивать. В этом есть и ваша вина. Если мы ошибаемся, то вы, журналисты, пишете об этом немедленно и много, а если чем-то гордимся, то вы молчите.

— Да, я в какой-то мере принимаю упрек, извините. Но, если уж на то пошло, вы тратите миллиард на подконтрольные правительству издания, сайты, целые корпорации типа «Сахамедиа» и НВК. Зачем такие траты на имидж сильному лидеру?

— Вы правы. Правда, большинство из этих денег идет на оплату услуг связи НВК «Саха». Считаю, что республике необходимо свое вещание на родном языке. Что касается печатных СМИ, то действительно мы будем сильно снижать расходы и на «Сахамедиа», и на остальные издания. Оптимизация будет проведена и здесь.

— При наличии такого количества подконтрольных трибун, почему бы чаще не объяс­нять подоплеку своих поступков и решений? Зачем ждать шквала критики?

— Мне кажется, что я и так все время объясняю и рассказываю обо всем в тех же соцсетях. Хотите, буду объяснять «ЯВ» персонально? Я так понимаю, претензий у вас всегда много.

— Хочу. «Разговоры о больном»… Будет любопытно. Каким и где вы видите свое будущее после поста Ил Дархана?

— Не думал об этом.

— Как это? Всем людям свойственно задумываться над своим будущим. Это же все-таки выборная должность.

— Мне не хотелось бы сейчас об этом говорить.

— Почему? Это такой больной вопрос?

— Нет. Не больной. И, естественно, я знаю, чем буду заниматься и дальше, но не хочу сейчас это озвучивать.

— Иногда сдается такое впечатление, что вы так и не смогли пока оторваться от поста главы Якутска и уделяете слишком много внимания столице в ущерб всей остальной республике.

— Уверяю вас, это совершенно не так. Возможно, такое впечатление складывается потому, что вы, городские журналисты, постоянно спрашиваете меня о городе. О городских проблемах…

— …о взаимоотношениях с мэрией, Сарданой Авксентьевой и ушедшим Владимиром Федоровым…

— Вот-вот. Вы спрашиваете, а я отвечаю. Но потому как эта тема кочует из вопроса в вопрос, то создается впечатление, что у нас чуть ли не военные действия. Это все совершенно не так.

— Внезапный вопрос. Почему вы носите унты с костюмом и галстуком?

— Ну вот, смотрите, например, я недавно летал в Чурапчу. На улице -45 градусов. И я должен успеть посетить несколько объектов. Не хочу мерзнуть. Да и вообще мне нравятся унты. В Якутии зимой не до дресс-кода.

НИЧЕГО ПРОТИВ «ХАЙПА» НЕ ИМЕЮ

— Правда, что вы посещали или посещаете некие тренинги личностного роста?

— Нет, никогда не посещал. Но в последнее время формат Госсовета стал проходить по-другому. Сейчас мы там плотно работаем два-три дня, и в это время нам дают интересные консультации, лекции, которые проводят признанные международные эксперты.

— Госсовет — это губернаторы со всей России?

— Да.

— Вы действительно считаете шамана Габышева агентом Госдепа?

— Я вот этого вообще не говорил. Журналист долго подводил меня к этой теме, потом спросил, является ли Габышев, по моему мнению, агентом Госдепа. Я хмыкнул и переадресовал ему его же вопрос, мол, почему бы и нет, вы мне ответьте. И все. Понеслось по всем изданиям.

— Так что же вы думаете о Габышеве? Он вас так тревожит? Почему одному якуту нельзя идти в Москву? А если бы он билет на самолет купил, в воздухе бы развернули?

— Совершенно не тревожит. Да кого бы интересовал его визит в Москву! Габышеву желаю здоровья и большей адекватности. Что не нравится? Не нравится, что по нему судят о нашем народе или нашей культуре. Но это, скорее, не к нему вопрос. Мы живем во времена «хайпа». Это наше интервью тоже раздерут на цитаты вне контекста.

— Вы тоже «хайпом» не брезгуете, когда ведете свои страницы в соцсетях. (Хайп — ажио­таж, шумиха на пустом месте вокруг события или человека).

— Да я ничего против «хайпа» не имею. Но Габышеву надо быть, не знаю, более толерантным в своих высказываниях. И уж как минимум не нападать на полицию с мачете, когда те случайно проверили у него документы.

— Случайно проверили документы!? Вы шутите, что ли? Там за ним специально по всему Якутску гонялись и таки догнали в районе ГРЭС.

— Не знаю, не вникал.

— Вы волнуетесь, когда встречаетесь с Путиным?

— Скажем так, я предельно собран. Но с Владимиром Владимировичем легко работать. Он всегда все делает и говорит только по существу.

— Вы смотрели «Игру престолов»? Вспомнилось ваше приглашение Джорджу Мартину приехать на Ленские столбы — побывать, так сказать, на Стене.

— Конечно, смотрел! Все серии.

— А в кино когда последний раз были?

— Летом. Ходил на якутский фильм.

— А кто такой Тони Старк, знаете?

— Нет. А кто это?

— Железный человек — супергерой из киновселенной «Марвел».

— Нет, тут я пас.

— У вас же младшей дочери 12 лет. Неужели не смотрит?

— Не знаю, смотрит, наверное.

— Кстати, она может похвастаться где-нибудь, что ее папа — президент? Ладно-ладно, не президент, а Ил Дархан. Не знаю, зачем нужно было переименовывать…

— Нет. Она, скорее, скрывает этот факт. А хвастаться или козырять этим не будет никогда.

— Вы ходите на родительские собрания в школу, например?

— Нет, в основном воспитанием и всеми семейными делами занимается моя жена.

— Ваша жена ревнует вас к работе?

— Конечно!

— А она вообще вас видит дома?

— Вот поэтому и ревнует. Я только на этой работе понял, что на посту мэра вел спокойный образ жизни. Хотя тогда мне так не казалось.

— Во сколько вы ложитесь спать и встаете?

— Ложусь не раньше часа, встаю в 7.

— Бывает, что ночью смотрите фильмы или читаете книги?

— Конечно. А если фильм или книга интересные, то бывает, что на работу иду с красными глазами.

— Книга должна быть настоящей или электронной?

— Вот, знаешь… Что-то я уже после твоего допроса перехожу на «ты», ничего?

— Ничего, пожалуйста…

— Сейчас я уже предпочитаю электронную книгу — честно сознаюсь. Настоящие страницы, запах, фактура — это, конечно, все замечательно. Но мне уже удобнее читать в электронном варианте.

— Вы любите детективы?

— Да. Раньше, правда, читал их больше, сейчас времени не хватает.

— А фантастику?

— Конечно.

— У вас есть какое-то хобби? Как вы отдыхаете?

— Хобби у меня, как и у большинства мужчин в Якутии, — охота и рыбалка.

— А в компьютерные игры играете?

— Да, бывает.

— Что вы в последний раз делали руками?

— Елку ставил и украшал с дочерью. Огромную. Почти 3-метровую.

— Ого. Это что же у вас за дом такой?

— Частный. Мы его с 2004-го по 2016-й строили. Бригад за это время сменилось, наверное, штук десять. Но этим всем тоже жена занималась, мне некогда.

— У вас есть какой-нибудь элемент маскарадного костюма?

— Нет.

— А на какой бы вы согласились? Костюм, элемент, оружие из косплея?

— Не знаю… Меч.

— Не вопрос, теперь понятно, в какие компьютерные игры вы играете.

— Давно не играл, честно говоря, времени не хватает. Но поиграл бы с удовольствием.

Николаев меч фото ЯВ

ЕСЛИ К КОНЦУ 2025 ГОДА НЕ БУДЕТ МОСТА, Я СЪЕМ СВОЙ ГАЛСТУК

— Как вы относитесь к смертной казни?

— Отрицательно.

— Вы верующий человек?

— Да. Я окончательно пришел к вере осознанно уже в зрелом возрасте. Можно сказать, недавно.

— В каком возрасте?

— В 40 лет.

— А вам сейчас сколько вообще?

— Мария! Мне 48.

— А как же наша национальная религия?

— Во мне, как и в общем у всех в Якутии, все это прекрасно уживается.

— Ну и последний вопрос: вы же понимаете, что моста у нас не будет?

— Будет! Если раньше могли быть какие-то сомнения, то сейчас у меня есть четкое видение и понимание сроков появления моста.

— И когда он, по-вашему, будет?

— В 2025 году.

— А если не будет, то…

— Пари? Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Традиционно. Съесть свой галстук.

— Договорились! Если в конце 2025 года моста не будет, я съем свой галстук!

— И еще один последний вопрос: есть ли у вас какое-нибудь новогоднее пожелание нашим читателям?

— Пусть следующий год будет лучше, чем этот. Оставьте в уходящем все ваши печали и беды. Пусть в будущем у всех нас будет только хорошее настроение! Счастья вам в Новом году!

Источник: сайт газеты “Якутск Вечерний”.


Также вас может заинтересовать:

Написать ответ:


Один комментарий к “Интервью Айсена Николаева газете “Якутск Вечерний””


  • Отправил Любопытно! (3.01.2020 )

    =Другое дело, что сейчас никто не может устроиться работать в научные учреждения с улицы. / — В науку и так с улицы не попадешь. / — Раньше попадали. У нас куда угодно можно было с улицы попасть, без всякого опыта, профессионализма и внятных объяснений.=
    Что имеется в виду “с улицы”? Т. е. только по блату можно устроится на работу в научное учреждение? По знакомству? По звонку? А как же Ломоносов попал в науку? Разве не с улицы? У него блатных папы и мамы не было. Пора уже открыть глаза и посмотреть на эту сферу в республике очень внимательно – кто сейчас там рулит (думаю “дети детей”, на которых природа как раз отдыхает) и каковы результаты. Очень коррумпированная сфера.

:bye: 
:good: 
:negative: 
:scratch: 
B-) 
:wacko: 
:yahoo: 
:rose: 
:heart: 
:-) 
:whistle: 
:yes: 
:cry: 
:mail: 
:-( 
:unsure: 
;-) 
:question