Максим Шкадов: в отрасли формируется классическая модель финансовой пирамиды

YKTIMES.RU – Производственное объединение «Кристалл» – лидер алмазогранильной отрасли России. Предприятие выпускает почти половину всего количества бриллиантов, ограненных в стране. Более чем полувековой опыт работы в отрасли позволяет расположенному в Смоленске заводу производить продукцию высшего качества, которая находит сбыт на международных рынках. В связи с большими имениями в мировой алмазной промышленности в последние годы «Кристалл» прилагает усилия к тому, чтобы сохранить алмазогранильную отрасль в России. Об этом и многом другом – в интервью генерального директора ПО «Кристалл» Максима Шкадова отраслевому информационному агентству Rough&Polished.

– С какими результатами закончил 2016 год «Кристалл»? Они лучше или хуже, чем в 2015 году?

– Они будут хуже, чем 2015 год, и вызвано это рядом факторов. Если брать результаты за девять месяцев 2016 года, то год, можно сказать, складывался неплохо, но четвертый квартал очень серьезно повлиял на результаты. Связано это в первую очередь с тем, что в России фактически ликвидировались меры государственной поддержки огранки и переработки алмазов за счет того, что была отменена экспортная пошлина в 6,5%, в силу чего сырье в течение сентября выросло в цене сразу на 8%, а потом еще и в октябре произошел небольшой рост – в среднем по нашему ассортименту он составил где-то, наверное, около 9%. Учитывая небольшую добавленную стоимость, которая формируется на огранке, это, конечно, удар значительный. Поэтому результаты четвертого квартала существенно повлияли на результаты годовой деятельности. Поэтому, конечно, сравнивать его с 2015 годом очень сложно, и понятно, что результат будет значительно хуже.

– Что изменилось в огранке с отменой экспортной пошлины в 6,5% на алмазы?

– Произошел рост цен на сырье. Это первое. И при этом, безусловно, не произошло роста цен на бриллианты. То есть фактически маржа – добавленная стоимость между сырьем и бриллиантами – значительно сократилась, одномоментно. Чтобы подобное выдержать, необходимо время. Нужно проводить определенные мероприятия для того, чтобы к этому быть готовыми. Мы боролись на всех уровнях за то, чтобы эта пошлина не отменялась, но, к сожалению, решение о вступлении в ВТО пересилило все эти вопросы.

– В свое время Вы говорили, что в поисках сырья смоленский «Кристалл» выходит также и на внешние рынки. Как сейчас у вас обстоят дела? Откуда вы получаете сырье?

– Мы, безусловно, ориентируемся в основном на российское сырье и на контракт с АЛРОСА, потому как у нас прогнозируемая и достаточно стабильная деятельность, хотя на внешнем рынке мы постоянно участвуем во всех возможных тендерах, которые проводятся. Оставаясь сайтхолдером De Beers, мы получаем небольшой объем, но тем не менее. Возможность работать на внешних источниках, безусловно, есть, но для нас, для той продукции, которую мы делаем, конечно, приоритетом является сырье российское. И предприятие изначально специализировалось в течение достаточно большого количества лет – практически в течение всей его истории – на сырье, которое добывается в Якутии, поэтому производство бриллиантов высокого качества основывается на том, что сырье, которое мы покупаем в Якутии, наиболее подходит для этого продукта.

Мы не являемся каким-то обособленным подразделением, которое может самостоятельно работать, не взаимодействуя ни с какими внешними факторами, потому что почти вся продукция – на 98%, – которая производится предприятием, отправляется на экспорт. На российском рынке ее потребляется около двух процентов. Это и определяет картину. На сегодняшний день мы видим на рынке затянувшийся тренд падения цен на бриллианты, что, по моему мнению, вызвано в первую очередь объемом предложения, которое значительно превышает спрос, потому как никто в общем-то этот рынок сегодня не регулирует, и он находится в хаотичном движении. Эти тенденции значительно сказываются на деятельности нашей компании, да и вообще на всей российской огранке.

Самое главное, что бы я хотел отметить по поводу происходящего сейчас в мире, это то, что мы вынуждены конкурировать и бороться с теми тенденциями, которые определяются сейчас нашими индийскими коллегами. По моему глубокому убеждению, они занимаются классическим демпингом и генерируют в отрасли значительные убытки, сокращая цены на бриллианты и тем самым уменьшая маржу. При этом время от времени подстегивается ажиотажный спрос на сырье, что дает возможность добывающим компаниям повышать цены. В результате происходит абсолютно нелогичная игра, ведь рост цен на алмазы должен сопровождаться увеличением спроса на бриллианты, улучшением климата на рынке. Мы же видим повышение цен на алмазы, разгоняемых за счет того, что в Индии в очередной раз увеличили объем кредитования, который нужно срочно освоить путем прямых закупок у АЛРОСА или через посредников.

На сегодняшний день в Индии сосредоточено почти 80% всей мировой огранки, и 80% алмазов идут в Индию. Это очень большой риск. Здесь необходимо понимать, как формируется добавленная стоимость в этом секторе. Для всех плохо, если не будет формироваться постоянная добавленная стоимость в алмазопроводе. К сожалению, на сегодняшний день приходится констатировать, что с 2012-2013 года маржа стала практически нулевой или весьма незначительной. Это говорит о том, что в отрасли генерируются убытки, которые покрываются за счет оборотных кредитов, а это классическая модель финансовой пирамиды.

– Известно, что 40% общего объема произведенных в России бриллиантов приходится на смоленский «Кристалл». Расскажите об ассортименте вашей продукции. Какие категории камней пользуются наибольшим спросом? И куда идет готовая продукция?

– С учетом того, что продолжается длительный нисходящий тренд на крупные бриллианты – в один, два, три карата, – мы ушли в сектор более мелкого ассортимента. Мы смотрим на то, на что есть спрос и что дает добавленную стоимость. По этим двум параметрам и принимаются решения при отборе сырья. Мы видим, что акцент сместился на мелкоразмерное сырье, и бриллианты из этого сырья пользуются более или менее ровным спросом. Поэтому последний год мы проработали в этом секторе. Рынки сбыта для нас остаются неизменными. Фактически это основные дилерские центры – Антверпен, Гонконг, Нью-Йорк, Израиль. Наша продукция распределяется между ними в равных количествах. Если смотреть тенденцию в принципе по рынку на сегодняшний день, то, конечно, наибольший интерес вызывает рынок Соединенных Штатов Америки, поскольку он показывает наиболее положительную динамику – так или иначе более 50% бриллиантов продается именно там.

– Насколько мелкие по весу бриллианты вы сейчас выпускаете?

– Нас сегодняшний день в среднем мы работаем в секторе от карата и вниз – в зависимости от спроса. Хотя мы продолжаем выпускать и крупные бриллианты, но не в том объеме, в котором производили раньше – мы видим, как крупные бриллианты снижаются в цене и как сложно там добывать добавленную стоимость.

– А общий объем продукции у вас остался прежним или снизился?

– С учетом того, что у нас мелкоразмерное и, соответственно, более дешевое сырье, в каратах мы остались на том же уровне, но в [денежном] объеме, конечно, снизились, потому что если цена сырья раньше была больше 1000 долларов за карат, то сейчас она опустилась примерно до 600 долларов.

– В связи с падением курса рубля иногда высказывается мнение, что российские ограночные компании могут теперь конкурировать с Индией в производстве бриллиантов весом более 0,3 карата. Ваша точка зрения по этому поводу.

– Можем конкурировать даже и по меньшим размерам. Действительно, затраты в Российской Федерации в долларах США стали меньше за счет укрепления курса доллара к рублю. Но ведь проблема не только в этом. Вопрос себестоимости, конечно, очень важен, но он не решающий. Решающими моментами являются цена на сырье и то, какую добавленную стоимость можно из него получить. Цены на сырье номинируются в долларах и от курса не зависят никоим образом. В 2016 году мы начинали на курсе 71 руб. за 1 доллар США, а заканчивали на курсе 60 руб.

Подобные колебания тоже негативно сказываются на производстве для нашей отрасли особенно, потому как если мы покупаем сырье, номинированное в долларах, скажем, по курсу 71 руб., а бриллианты будем продавать по курсу 65 руб., мы здесь никакой маржи не выкроим. Это вопрос финансирования и финансовых структур, которые будут хеджировать эти валютные риски для того, чтобы нивелировать это негативное влияние.

Но если мы говорим о самой конкуренции, допустим, с Индией, то да, безусловно, мы можем конкурировать, хотя в части зарплат, учитывая, что там сейчас они в среднем составляют 200-250 долларов (на наши деньги это 12-15 тысяч рублей по нынешнему курсу), нам крайне сложно найти квалифицированный персонал даже в Смоленске с его небольшим уровнем заработной платы по сравнению с московским регионом или Якутией и Дальним Востоком. Если говорить о себестоимости, то да, при производстве сравнимого продукта, например, бриллиантов качества Triple Excellent, у нас это делать дешевле. Это факт. Но вся проблема опять же в том, что, когда у тебя существует минимальная добавленная стоимость, это не сильно влияет на результат в плане доходности.

– Демонетизация, проводимая в Индии, как это заявляет правительство, направлена на повышение собираемости налогов. Это может привести к повышению себестоимости производимых там бриллиантов?

– Этот шаг, сделанный правительством Индии, ведет экономику к большей прозрачности, к тому, к чему идет весь мир. Прозрачность начинается от предоставления кредитов и финансирования всей деятельности предприятия и простирается далее вплоть до реализации продукции. Конечно, демонетизация ударяет по черному рынку. Те, кто работает на легальном рынке, от черного рынка очень сильно страдают. Безусловно, в результате такого шага цена на бриллианты должна подрасти, да и спрос должен повыситься – Индия потенциально громадный рынок, учитывая численность ее населения и ее средний класс, – но для этого необходимо добиться полной прозрачности, а прозрачность там, к сожалению, страдает в секторе финансирования индийского бизнеса.

По моему мнению, игра, которая в этой сфере ведется последние несколько лет – я уже не первый раз на эту тему говорю, – с беззалоговым финансированием, абсолютно непрозрачна. Если посчитать количество выданных кредитов и сравнить их с реальной стоимостью совокупного залога с учетом текущей ситуации на рынке, боюсь, что цифры будут весьма негативные. Кстати говоря, Бельгия сейчас идет именно по пути прозрачности после ввода так называемого «налога на караты», и там компании предпочитают полностью прозрачную деятельность. Но если говорить об упомянутой выше 80-процентной доле Индии в мировой огранке, положение дел там может весьма негативно отразиться на всей текущей ситуации.

– В нынешних условиях многие огранщики говорят, что для повышения рентабельности производства необходимо использовать внутренние резервы. Как в этом плане обстоят дела на смоленском «Кристалле»?

– Так же. Мы применяем стрессовый сценарий и максимально изыскиваем внутренние резервы. Они, безусловно, существуют, и мы предельно сокращаем затраты, оптимизируем процесс обработки сырья, чтобы найти способы повысить добавленную стоимость, повышать производительность труда. Мы используем все современные технологии, современное оборудование по разметке алмазного сырья и изучению алмаза на предмет получения из него будущего бриллианта. При распиливании сырья мы на 99% внедрили лазерные комплексы, которые показывают хорошую эффективность работы и на сегодня являются одним из оптимальных средств для таких операций, обеспечивая наименьшие потери и отсутствие расколов.

Кроме того, в производство внедрена система логистики, которая позволяет наиболее быстрым образом производить бриллианты. Производственный механизм у нас отлажен, и мы за него не переживаем. Нас больше беспокоит внешняя среда, в которой мы находимся, внимательно наблюдая за тем, как она видоизменяется, а изменяется она иногда «категорически», достаточно серьезно влияя на нашу деятельность.

– Об упрощении таможенных процедур для алмазов и бриллиантов говорится уже ряд лет. Сдвиги в этом отношении есть?

– Сдвиги есть. Ситуацию нужно рассматривать не столько с точки зрения экспорта, сколько с точки зрения вообще перемещения через границу, ведь бриллиантовый бизнес предполагает несколько различных форм действий с камнями – не только прямая продажа, а, например, отправление товара на сертификацию в лабораторию, его возврат; отправление товара на консигнацию с возвратом части непроданного товара; то есть постоянное перемещение через границу. У нас эти механизмы по возврату товара зачастую отсутствуют либо крайне сложные. В этом проблема. Приходится использовать дочернюю структуру за рубежом, у которой таких проблем не существует. И это накладывает серьезный отпечаток на торговые операции. Даже для присутствия на выставке необходимо выехать со своим товаром и потом ввезти его обратно, а это крайне сложная процедура, в то время как другие компании в мире с такими трудностями не сталкиваются.

Что касается сырья, то на сегодняшний день этот вопрос значительно упростился. Прогресс по ввозу сырья, конечно, налицо. Фактически ушло в прошлое проведение сортировки и идентификации на таможенном посту. Правда, поток зарубежного сырья в Россию крайне мал, поскольку прибыльность этого бизнеса упала. А вот вопрос ввоза и вывоза бриллиантов через границу остается.

– Какие, на Ваш взгляд, необходимы меры для поддержки алмазогранильной отрасли России?

– Что касается алмазной огранки в России, то мы обращаемся во все инстанции нашего правительства с тем, чтобы там приняли ряд мер, которые будут защищать отечественного производителя. Об этом везде говорится, это везде декларируется как основная промышленная политика Российской Федерации. Мы как переработчики сырья и производители готового продукта готовы в этом участвовать. Обязаны. С учетом того, что была отменена экспортная пошлина на алмазное сырье, мы изыскиваем варианты защитных мер для отечественной огранки, потому как протекционистская политика, которая защищает индийских огранщиков, для нас просто губительна, и мы должны четко сказать всем, что либо мы в России ставим крест на огранке, либо мы продолжаем сохранять и развивать то, что у нас наработано в этой отрасли.

Наше предприятие остается лидером российской огранки, оно является государственным предприятием, и поэтому мы занимаемся данными проблемами. Мы добились того, что вышло поручение Первого заместителя Председателя Правительства И. И. Шувалова, в соответствии с которым Министерство финансов должно разработать стратегию развития ограночной отрасли в России до 2030 года с указанием мер поддержки этой отрасли. Работа над этим ведется. Мы свои предложения подготовили и передали, ждем результата.

Одновременно мы достаточно активно работаем с компанией АЛРОСА, которая для нас является основным поставщиком сырья и, соответственно, основной компанией, которая формирует правила игры на российском рынке. Мы продолжаем говорить, что, если не будет принято срочных мер, мы потеряем огранку в стране, потеряем опыт, накопленный в течение 55 лет существования этой отрасли.

Если говорить о глобальных проблемах, то формирование добавленной стоимости должно стать основной повесткой дня для всего алмазного сообщества. Ассоциация производителей алмазов (Diamond Producers Association, DPA), которая сейчас наполняется бюджетом для проведения маркетинговых действий по продвижению бриллиантов в мире, должна очень активно начать работать, принимая во внимание то, что, с одной стороны, сейчас развивается рынок синтетических камней, а с другой стороны, отсутствие видового маркетинга на рынке абсолютно негативно влияет на спрос на  бриллиантовую продукцию в мире, который не растет, несмотря на то, что другие товары из категории роскоши демонстрируют значительный рост сбыта.

И здесь, наверное, еще раз нужно сказать о проблеме прозрачного финансирования отрасли, чтобы при кредитовании был реальный залог, реальный сток, который не даст генерировать убытки в этой отрасли. Еще раз повторюсь, что тот пузырь, о котором мы не раз говорили, существует, и эта проблема остается.

– Вы упомянули о своих предложениях, которые были переданы в правительство. Расскажите, в чем они заключаются.

– В первую очередь эти меры должны компенсировать отмену экспортной пошлины через механизм стимулирования производства готовой продукции. Прежде всего, чтобы исключить спекуляцию сырьем. Для этого необходима поддержка работающих компаний, конкретных производителей бриллиантов. Это относится к компетенции компаний, продающих сырье – это прежде всего АЛРОСА и частично Гохран. Мы предлагаем применять несколько разных механизмов, включая механизм отсрочки платежа под соответствующую банковскую гарантию, а также объем ассортимента и цена для внутреннего рынка. Это более сложная часть, но формировать цены для собственного рынка никто не мешает. Законодательство это не запрещает. Федеральная антимонопольная служба говорит, что для всех должны быть равные условия. Никаких проблем я с этим тоже не вижу.

Самое главное в том, чтобы и АЛРОСА, и Гохран составили профиль своего клиента внутреннего рынка с соответствующими условиями – чтобы это был реальный производитель со своими производственными мощностями, с людьми, которые работают на этом производстве, с выплачиваемыми налогами, с фондом оплаты труда, с налогами на этот фонд оплаты труда, с фактическим отчетом о производственной деятельности по переработке алмазов, производству бриллиантов, что с учетом наших форм отчетности абсолютно не сложно организовать. Исходя из этих требований, мы будем иметь реальное стимулирование производства бриллиантов.

– А как осуществляется кредитование ограночных предприятий в России?

– У нас крайне сложная система. Каждое предприятие по-своему пытается найти этот вариант, но по большому счету у нас в России нет системы кредитования ограночных предприятий. Мы используем свою модель кредитования, которая имеет под собой залог – мы нашли с банками формулу, по которой можно закладывать сырье и бриллианты, находящиеся в обороте. Но такое предприятие-заёмщик, как смоленский «Кристалл», не может сравниться с небольшой частной компанией, у которой нет кредитной истории и соответствующих активов. Поэтому можно сказать, что для этой части индустрии вообще система отсутствует.

– Брать кредиты для вашего предприятия здесь дорого?

– Дорого, безусловно. Мы в свое время кредитовались за рубежом и достаточно активно, когда была стабильная ситуация с курсом рубля и когда это было безопасно. Привлекали синдицированные кредиты. Год назад через свою бельгийскую «дочку» мы пытались получить кредит в ABN AMRO Bank, но нам было отказано из-за санкций. Поэтому мы рассчитываем на собственные банки и на собственное кредитование. Нужно сказать, что с учетом курсовых колебаний в рублях кредитоваться безопасней, хотя и дороже.

– Каким в производственном плане видится «Кристаллу» 2017 год?

– К сожалению, 2017 год наступил с того, что Rapaport опять опустил цены на бриллианты. Это достаточно негативный знак того, что объем продаж не соответствовал ожиданиям. Ведь традиционно год начинается с чего? Мы подводим итоги продаж сезона, который прошел по всему миру, чтобы понимать объем проданного товара и насколько в дальнейшем будут пополняться стоки, чтобы наполнить далее розничную сеть. Прейскурант Rapaport опустился, и это вызвало определенную негативную реакцию рынка. У нас в глобальной отрасли не существует такой отчетности, по которой мы могли бы точно судить, сколько товара продано. Но судя по тому, сколько бриллиантов сейчас находится в Интернете и на том же сайте Rapaport (там пиковые значения доходили до 10 миллиардов долларов), этому тренду, наверное, можно доверять. Количество продукции, которое к декабрю 2016 года вывалилось на рынок, начало очень сильно давить на цены, и в результате Rapaport отреагировал на это понижением [ценового индекса].

Так что нужно будет еще месяц подождать и посмотреть, какой будет отток непроданных бриллиантов, и тогда можно будет говорить о том, какой будет первый квартал. Хотя я полагаю, что раз 2016 год прошел на подъеме с точки зрения сырья, то, следуя традиции, 2017 год, соответственно, будет знаменоваться падением в обратную сторону.

Владимир Малахов.

Источник: Rough&Polished.