Якутии не нужен государственный венчурный IT-фонд
YKTIMES.RU – Привожу объединенное видение ситуации по теме со стороны Синета и MyTona, пишет глава Синета Арсен Томский на своей странице в Дневниках.
После смены руководства Якутии, вокруг темы господдержки IT началось движение. Это объясняется тем, что Айсен Сергеевич, который скорее всего станет в сентябре главой республики, в силу молодого возраста, интеллекта и общей продвинутости, понимает перспективы и значение отрасли. Все предыдущие руководители, даже в силу своего возраста, мало что понимали в IT, а когда что-то непонятно, не очень хочется этим заниматься, согласитесь.
В числе прочего сейчас обсуждается идея создания крупного государственного или полугосударственного (например в виде эндаумент-фонда из отчислений крупных сырьевых компаний) венчурного инвестиционного фонда, для финансирования IT-стартапов.
Так вот, имея большой опыт в индустрии, тесно общаясь с венчурными инвесторами, побывав в основных мировых IT-центрах, я возьму на себя смелость утверждать, что госинвестиции в IT не нужны. Что они скорее нанесут вред, чем принесут пользу.
Постараюсь объяснить почему. Как работает венчурная индустрия? Есть несколько стадий развития стартапа:
– предпосевная (pre-seed), когда есть только идея и зачатки команды
– посевная (seed) стадия, когда у более-менее сформированной команды есть работающий прототип и первые продажи
– pre-A и A стадии, когда гипотезы все подтверждены и экономика проекта сходится, команда полностью укомплектована, проект готов к масштабированию
– B и более поздние стадии, когда речь идет о увеличении темпов роста и масштабов компании
Сложнее всего получить деньги на pre-seed стадии, в силу высокой доли проектов, которые не выживают далее этой стадии. Именно на pre-seed много носителей идей, которые не имеют ни знаний, ни опыта, ни команд, ни более-менее четкого представления, как реализовать проект и, соответственно, почти нулевые шансы на успех. Проще говоря, даже получив деньги инвесторов большая часть pre-seed проектов закрывается, не сумев что-то сделать реальное. Соответственно для инвесторов на этой стадии очень высокий риск потерять деньги, что отпугивает многих из них, даже несмотря на небольшие суммы. Часто на это стадии стартаперы живут на свои деньги, совмещают с другой работой, берут деньги у друзей или семьи, влезают в долги, работают «в гараже».
На более поздних стадиях начинают подключаться профессиональные инвесторы, и чем позже стадия, чем больше сумма, тем сильнее экспертиза, которую должен пройти проект. Это можно понять, почти все венчурные инвестиции — это частные деньги. Для инвесторов это свои личные, кровно заработанные средства и вкладывать их они будут только в проекты, в которые они верят, которые тщательно рассмотрели, с привлечением ведущих экспертов по теме проекта, взвесили все за и против. По этой же причине после инвестиции эти инвесторы начинают тащить с бешеной силой проинвестированные стартапы, эффективно помогать всеми возможными способами, так как прямо заинтересованы в их росте, в 10, 100, или бывает и в 10 000 раз. Всем известны инвестиции в звездные компании типа Apple, Amazon, Google и другие, когда инвестиция в сотни тысяч долларов через считанные годы превращается в миллиарды долларов. Такой доходности больше нигде нет, только в IT.
Что в случае с гипотетическим госфондом? Там сидят менее мотивированные менеджеры на зарплате, которые могут быть уволены в любой момент или сами уйти. Экспертов по направлениям может не быть или они менее качественные в силу меньшей оплаты и неизбежной бюрократии. Сама экспертиза будет менее тщательной и заинтересованной. Все действуют с оглядкой на прокуратуру, как бы чего не вышло. На решения инвестировать могут повлиять субъективные факторы, например дружеские, родственные или земляческие связи. После инвестиции у госфонда и его сотрудников нет мощных стимулов поддерживать портфельные проекты. И так далее. У частного фонда мотивация 100 из 100, у госфонда 10 из 100, условно. Соответственно эффективность инвестиций будет соответствующая.
Я не знаю среди известных, крутых фондов в мире ни одного государственного, одни частные. В России часто упоминают полугосударственный ФРИИ, который активно инвестирует в стартапы. Я давно знаком с коллегами из ФРИИ, они крутые профи и энтузиасты, но интересно результаты их работы как инвестиционного фонда сравнить с частными фондами.
В соответствии с недавно раскрытым отчетом за 5-летнюю работу, с начала операционной деятельности ФРИИ инвестировал 3,18 млрд руб. в 367 стартапов. Стоимость портфеля, по данным на май 2017 г., на 41% превышает объем вложенных средств и оценивается в 4,36 млрд руб., то есть увеличение портфеля, менее чем 1.5х — с учетом 5-летнего срока для частных венчурных фондов это был бы очень слабый показатель, близкий к списанию инвестиции. Совершено 15 выходов или продаж своей доли — это главная цель венчурных инвесторов, из них самой успешной называется Vision Labs. Несмотря на увеличение суммы инвестиции в 28 раз, в абсолютных значениях это немного — было инвестировано 980 тыс. руб., получено соответственно порядка 28 млн.руб., полмиллиона долларов.
Косвенным показателем не очень высокой эффективности экспертизы в госфондах является отказ принять Индрайвер (в самом начале нашей истории) в первый акселератор ФРИИ. Сейчас доля фонда могла бы стоить на три порядка больше начальной инвестиции. Нам очень повезло, что ФРИИ отказал нам. Кроме потери доли, мы бы получили проблемного в плане правового оформления акционера, скорее всего пришлось бы выкупать долю.
ФРИИ, в отличие от якутского госфонда, может помочь большой размер российского рынка стартапов и широкий посев на нем – фонд провел 43% всех венчурных сделок в 2017 г. Рано или поздно это должно выстрелить. Но пока суперзвездной сделки не было. Наш текущий инвестор — частный фонд LETA Capital при числе числе инвестиций порядка 10-20 компаний (против 367 у ФРИИ), с общей суммой многократно меньшей, чем 3 миллиарда инвестиций ФРИИ, сделал крутейшие выходы с такими глобальными компаниями как WeWork и Zurich Insurance, на огромные суммы. Стоимость портфеля LETA по суммарной оценке компаний сопоставима со стоимость портфеля ФРИИ. Оба фонда сравнимы, им по 5-6 лет, ФРИИ seed стадия, LETA seed и pre-A, с исключением в нашем случае (A или даже B). Не знаю сколько в инвестиционной части ФРИИ сотрудников, но в LETA не более пяти. Это, на мой взгляд, очень наглядный пример, как заинтересованный, профессиональный частный фонд эффективнее госфонда с намного большими ресурсами.
При этом, ФРИИ как акселератор и аффилированный с ним проект tseh являются первоклассными центрами распространения знаний и обучили тысячи людей передовым навыкам IT-предпринимательства, маркетинга, программирования и так далее. ФРИИ реализует суперский проект сотрудничества с ВУЗами по всей России, организуя обучение на их площадках. Создана школа трекеров. Проводятся разные партнерские образовательные проекты с крупными корпорациями. В этом смысле ФРИИ важнейший и эффективный инфраструктурный проект, и большое спасибо всем его сотрудникам.
Как я сказал выше, госфонды ограничены в инвестициях в иностранных юрисдикциях, а это стандарт для IT-индустрии — если проект более-менее крупный, особенно ориентированный не только на внутренний российский рынок, на дальнейшее привлечение инвестиций, то без структурирования в признанной деловым сообществом стране с развитым бизнес-законодательством и независимыми судами не обойтись. Кроме того, сейчас сложная политическая обстановка, госинвестиции могут стать токсичными для стартапов. Стартап с госинвестициями рискует не суметь привлечь инвестиции от международных фондов, не выйти на сделку со стратегами, им могут закрывать банковские счета, не давать доступа к платежным системам и так далее.
Также вызывает опасения риски коррупционных скандалов при распределении инвестиций из госфондов, которые неизбежно ударят по всей IT-индустрии. Мы это видели недавно на примере РВК и Роснано, где ситуация дошла даже до арестов топов и заведения уголовных дел. Посмотрите, и так уже население недовольно, при каждой новости про IT-парк в Якутске десятки недовольных комментариев, в стиле «распил!» и «лучше бы расселили 17 квартал». А тут все это красноречиво подтвердится, просто репутационная катастрофа для всей отрасли.
Более того, крупные государственные венчурные инвестиции могут нанести прямой ущерб или даже уничтожить перспективные стартапы. Представьте такую теоретическую ситуацию: есть два якутских стартапа в сфере дополненной реальности, «AR Pro» и «AR Tech». В AR-Pro собрались 7 крутых профи, которых собрал талантливый фаундер, у них интересная и перспективная технология, платит им скромные зарплаты, но ребята быстро движутся вперед, и через год они привлекут инвестиции в $2М от зарубежного VC-фонда, который перед этим проведет тщательный due diligence (исследование) компании и ее потенциала, потом будет всемерно помогать компании, передавать знания и связи, а через 5 лет AR Pro может стать глобальной компанией с 200 высокооплачиваемыми рабочими местами в Якутске, втянутыми в IT и обученными сотрудниками, и продажами по всему миру.
Но до этого далеко, а пока во второй компании «AR Tech» собрались 3 сотрудника, которые имеют меньшую экспертизу и таланты, и они используют устаревшую технологию. Но родной дядя фаундера работает крупным начальником в Правительстве Якутии и он звонит в наш условный госфонд и просит помочь «перспективному стартапу» с заявкой в 20 миллионов рублей. Директор госфонда понимает, что проблемы ему не нужны, стартап вполне в мандате фонда, эксперты послушные, на фиксированной зарплате. Более того, большая часть из них вообще не в теме технологий дополненной реальности. В итоге AR Tech получает инвестиции под амбициозный план роста. И так как план амбициозный, то компании нужен рост, нужны специалисты. А рынок труда небольшой, выбор специалистов тоже, а их нужны десятки, и фаундер AR Tech в числе прочих переманивает большую половину сотрудников AR Pro, пообещав им зарплаты в два раза больше, за счет полученных инвестиционных средств.
В итоге через год у AR Tech ничего не получается, идея изначально слабая, фаундеры тоже, местный госфонд никакой неденежной поддержки оказать стартапу не может, у него ни связей, ни экспертизы. Деньги заканчиваются, уходя в песок, компания закрывается, также как и AR Pro, обескровленный потерей команды, и возможно еще пара других стартапов, откуда AR Tech высосал специалистов. В итоге вместо глобальной истории успеха и привлечения зарубежных инвестиций в экономику Якутии мы получаем две и более погибших компании и потерю крупной суммы из карманов налогоплательщиков (включая налоги, уплаченные AR Pro!). Звучит реалистично? Так и будет, поверьте.
И грозит все это не крупным компаниям типа нас и Майтоны, защищенным своими ресурсами и сильной корпоративной культурой, а именно начинающим компаниям, молодым неустоявшимся стартапам. Госфонд приведет к уничтожению таких компаний.
Если потенциал какого-либо стартапа будет подтвержден на уровне профессионального частного фонда, то он может хедхантить спецов с рынка за счет полученной инвестиции, включая из менее сильных компаний. Но согласитесь, это более честная схема, чем хедхантинг за счет денег налогоплательщиков, с менее профессиональной и менее объективной экспертизой.
Что же делать?
Как это не парадоксально, создать госфонд! Или упомянутый эндаумент-фонд. Но не венчурный инвестиционный, а образовательно-грантовый, дающий безвозмездно деньги стартапам только для стадии pre-seed, в виде не очень больших грантов. Он должен помогать стартапам на самой сложной, pre-seed стадии. После базовой экспертизы, отсеивая настоящие стартапы от профессиональных «грантососов», выдавать гранты в 1-3 миллиона рублей. Этого вполне достаточно, чтоб получить прототип, подтвердить гипотезы, начать продажи, слетать к инвесторам. Хватит, если не шиковать. Но на то и стартап, чтобы «залечь на матрасы» в обычной квартире, работать 7х24, питаться дошираком, а не закупать Макбуки Про и мебель из красного дерева.
На seed и Pre-A стадии стартапу открывается весь мир, инвестиции можно искать по всеми миру, сотни акселераторов, тысячи фондов, сотни тысяч бизнес-ангелов ищут такие компании, амбициозные, ориентированные на мировой рынок. Нам через год фонды уже предлагали 2-2,5 млн. долларов по оценке в $7-7,5М, мы уже отказывались, имея достаточно собственных средств и видя огромный потенциал проекта.
Этот же госфонд, или другая специализированная структура, может сфокусироваться на нетворкинге с внешними инвесторами, выступая проводником между ними и якутскими стартапами, в итоге в региональную экономику может привлекаться десятки, сотни миллионов долларов инвестиций. Это работа наподобие инвестбанка, и госфонд может даже брать у стартапов по 1-2% от сумм инвестиций, чтобы финансировать свою работу, выплачивать мотивирующие премии сотрудникам, тогда будут стараться с удвоенной силой.
Мне говорят, вы же можете сами получить крупные инвестиции из этого госфонда. Так зачем это, если мы можем привлечь крупные суммы из внешних фондов? Это же внешние инвестиции во многом в экономику Якутии, раз более 80% сотрудников у нас в Якутске. Действительно, уже лучше детсады построить на деньги этого госфонда, чем давать компаниям, типа Синета и Майтоны, и другим устоявшимся IT-компаниям, имеющим потенциал привлечения внешних инвестиций.
И самое главное — господдержка должна сосредоточиться на образовании. Якутские стартапы, подобные придуманному AR Pro смогут взлететь, только если его сотрудники будут носителями современных знаний. Это ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ УСЛОВИЕ. Все остальное — IT-парк, инвестиции, правовая поддержка и тд. – ЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ УСЛОВИЯ. Сегодня экспертизы вне двух флагманских компаний недостаточно. Можно привозить на срок от месяца до года крутых спецов по всем направлениям IT и проводить бесплатное или льготное обучение местных айтишников и акселерировать существующие стартапы. Пример ФРИИ очень показателен – как фонд не очень, как центр распространения знаний просто супер. Давайте действовать умно, внимательно и быстро. И тогда якутский IT взлетит по крупному.