Дарья Митина “Это самые грязные выборы с 1996 года”
ЦИК РФ признал выборы в Государственную думу состоявшимися. Скандалы с дистанционным электронным голосованием и уличные протесты не заставили Эллу Памфилову и ее подчиненных даже глазом повести. Элиты устраивают выборный процесс не для того, чтобы попрощаться с этой самой властью, и недавно это откровенно признал глава Башкирии.
И немудрено, что официальные итоги так разительно расходятся с некоторыми независимыми оценками. Например, исследователь Сергей Шпилькин пришел к выводу, что количество “аномальных” голосов, поданных за “Единую Россию”, может составлять 13,8 млн. Без этих голосов партия набрала бы лишь 31-33%, а не под 50%.
О прошедших выборах, их специфике, отличительных чертах и об итогах в беседе с Накануне.RU рассказала политический деятель и участник прошедшей выборной кампании Дарья Митина.
– Как бы вы оценили прозрачность этих выборов? Ведь теперь у нас нет ни онлайн-наблюдения, ни контроля за электронным голосованием?
– Это самые грязные выборы в нашей постсоветской истории с 1996 года. Выборы вообще кончились с 1996 года, скажем так, а все, что мы наблюдаем после, это не выборы, а клоунада и профанация.
– Что вы имеете в виду?
– До 1996 года, до того времени, когда Ельцин узурпировал власть, выборы были более-менее честные, а потом, когда просто он фактически изменил результаты в свою пользу, после 4 июля 1996 года уже никаких выборов в общем-то и не было, а была та или иная степень клоунады.
И вот с того времени именно сейчас, пожалуй, прошли самые неадекватные и нерелеватные выборы с точки зрения соотношения реальности и представленных обществу результатов.
– Насколько сильно реальность отличается от представленных результатов?
– По нашим оценкам, по оценкам близких к коммунистическим партиям различным социологов, соотношение было примерно 30/30: 30% “Единая Россия”, 30% КПРФ, и по другим малым партиям тоже наши данные сильно разнились с тем, что в итоге выдали.
Я многолетний участник так называемой “Ночи выборов”, “вечеринки” профессионального сообщества политиков и политтехнологов, и в этот раз те политтехнологи, которые имеют доступ в кремлевские закулисы, рассказывали, что на закрытых совещаниях в Кремле примерно такие цифры и озвучивали: 29% у “Единой России”, 27% у КПРФ.
Что нам в итоге отписали? “ЕР” почти 50% – видимо, кто-то умный подсказал, что делать ровным 50% неудобно и некрасиво, сделали 49,82%. Соответственно, КПРФ показательно опустили ниже 20%.
– Где, на ваш взгляд, кураторы выборов “постарались” лучше всего?
– Выборы в Москве и в Питере – это отдельная история. Хотя Питер я выношу за скобки – там даже электроника не понадобилась, там результаты всегда рисовали от руки, а в Москве просто “обнулили” все закулисные договоренности. Ведь очень модно было рассуждать о том, кого из оппозиционных кандидатов согласовали в мэрии, а кого не согласовали, кого пропустят, кого не пропустят. А на самом деле, если какие-то и были договоренности, то они все были “обнулены” ударом кулака по шахматной доске.
Мы видим, что по целому ряду округов, где выигрывали оппозиционные кандидаты, они вдруг оказались проигравшими. Как минимум из 15 московских округов таких округов можно с твердой уверенностью назвать пять. То есть в трети округов просто результаты поменялись с “плюса” на “минус”, в некоторых других округах – то же самое.
Я изначально говорила, что система электронного голосования – это одно большое “надувалово”, что это “401-й способ надуть избирателя”. Но на самом деле оказалось, что это не 401-й способ, а первый способ, потому что результаты электронного голосования не поддаются никакому контролю, никакой верификации.
– Но ведь Венедиктов уверял…
– Нам Алексей Алексеевич в большой компании ответственных должностных чинов, в присутствии председателя Мосгоризбиркома Ермолова, в присутствии председателя Мосгордумы Шапошникова, в присутствии начальника департамента информационных технологий мэрии Москвы, рассказывал, какая это чистая и замечательная технология, как это все контролируется. Всякие IT-специалисты рассказывали про блокчейны, ключи шифрования и все прочее. Но ведь никто в этом ничего не понимает, кроме пяти IT-специалистов, но все понимают прекрасно одно: если системный администратор кликнул мышкой и все обнулилось, то никогда ты этого не докажешь.
На многих участках мы видели совершенно реальные вбросы, люди пихали в урны по пачке бюллетеней, и это все фиксировалось, отправлялось в общественный штаб по наблюдением за выборами, но это сейчас все не нужно. Сейчас не нужно ничего рисовать, ничего пихать, никаких урн вскрывать в ночи, ведь есть электронное голосование – рисуй любой результат. Раньше все думали, что это так коммунисты ворчат из пропагандистских соображений, а теперь все, кто не принадлежит властной когорте, об этом кричат и жалуются.
Но теперь уже кричать немножко поздно. На пять лет эта система установилась – Дума с нулевой легитимностью. То есть задача, которая была поставлена Кремлем, выполнена на все 100% и даже с перебором: они сохранили конституционное большинство, причем убедительное, и они не допустили фрагментации политического поля.
– С “Единой Россией” понятно, а вот “Новые люди” многих вдохновили…
– “Новые люди” – это чисто симулякр, который был создан в кириенковских кабинетах и из его воспитанников. Они понимали, что нужна какая-то партия в Думе, которая отражает настроения правых избирателей, но понятно, что “Яблоко” и прочие прозападные силы никогда ничего не получат – за них никто не голосует. Поэтому было решено эту прозападную составляющую убрать технично, и теперь получилась партия мелких национально ориентированных хозяйчиков, таких буржуев, это партия “Новые люди”. Фактически это будет подпорка “Единой России”.
Кстати, это тоже достаточно рискованный проект, потому что они привлекли к нему нескольких лидеров общественного мнения, которые, на мой взгляд, не так просты. Например, номер второй в списке – это женщина, которой никто не указ, она уже сто раз “посылала” “Единую Россию” подальше, и точно так же, если Кремль ею будет манипулировать, я думаю, ей будет не слабо и в данном случае ответить.
По крайней мере, мы знаем, что деньги вбуханы огромные, там миллиардные суммы в этих “Новых людях”. Но ни одного “нового человека” мы так и не увидели. Я человек в политике достаточно “прошаренный” и знаю всех – трудно сказать, кого я не знаю. Из “Новых людей” я знаю Нечаева, владельца, знаю Сардану Авксентьеву, которую уговорили в этом проекте поучаствовать, Сангаджи. Все, больше я никого не знаю.
Я была гостем на учредительном съезде “Новых людей”, и идея была такая: вытащить, выдвинуть людей, которые известны в регионах, которые инициировали, возглавили и провели какой-то успешный социально значимый проект, каких-то волонтеров, каких-то благотворителей, людей, которые создают что-то действительно социально значимое, которых знают на уровне района, на уровне города, областного центра. Это был такой клич по поиску талантов.
– Но на деле их там не оказалось?
– На самом деле нет. В списках мы никаких талантов не увидели. Абсолютные “ноунеймы”, люди без лица, без какого-то бэкграунда, славной истории. То есть мы видим “мешок с голосами”. Если технологически им удалось их за уши перетащить через 5%, то по содержанию проект провалился, потому что никаких героев нашего времени мы там не видим.
– Можно ли назвать характерной чертой этих выборов, что на сайте ЦИКа данные зашифровали от внимания независимых аналитиков?
– Если Шпилькин об этом пишет, значит, скорее всего, так это и есть. Но это не единственная черта – вообще на нескольких уровнях произошло отсечение общественности от познания результатов выборов. Сначала нам ликвидировали видеонаблюдение. Главный козырь нашего ЦИКа в течении нескольких избирательных циклов был в том, что они сделали систему тотального видеонаблюдения. И это было правильно. Можно было включить любую трансляцию – от Чукотки до Калининграда, и посмотреть в режиме реального времени, что там происходит. И в целом ряде регионов, на целом ряде участков действительно люди выявляли нарушения, выезжали мобильные группы.
Это было достижение нашего избиркома, они носились с этим, как с писаной торбой, и правильно делали, потому что это достижение демократического общества. А тут вдруг мы узнаем, что, оказывается, это очень накладно, Памфилова льет крокодиловы слезы, что это очень дорого.
А что, вы хотите сказать, что электронное голосование – это бесплатно, что ли? А сколько денег вы выбросили на свои “черные технологии” и прочие меры?
То есть по всей стране сломали систему наблюдения, а теперь еще и зашифровали эти данные, где независимые эксперты могли бы их идентифицировать. Я уже не говорю о том, что очень вовремя организацию “Голос” объявили иностранным агентом.
Идет сознательное разрушение, девальвация всей выборной системы.
– Это чревато для системы?
– Это может привести к тотальной апатии населения, то есть сейчас, вроде, явка поднялась за счет протестного электората, перевалила за 50%, а на следующие выборы уже люди не пойдут. Люди поняли, что это бесполезно, что голосуют за одних кандидатов, а победителями объявляют других, что наблюдать невозможно. Камер в общем доступе нет, что там происходит по ночам, никто не знает, что там происходит с урнами для надомного голосования, тоже никто не знает.
Поэтому обеспечить в такой ситуации трехдневное качественное, адекватное голосование просто невозможно. Система наблюдения сломана, ее нет, ее можно в принципе отменять вообще, как и выборы в целом.
– Что, на ваш взгляд, стало главным инструментом победы – бюджетники, пенсионеры и карточки на 150 рублей, трехдневное голосование, ДЭГ?
– Все в целом. На прошлых выборах всем, кто пошел голосовать, обещали лотерею, миллион призов, скидочные карты, кому-то 3000 рублей зачислили на карту. Я уж молчу, что это подкуп избирателя.
Подкуп избирателя – это не только указание проголосовать за конкретного человека. В развитом гражданском обществе не надо поощрять человека, чтобы он шел и голосовал. Это должно быть привычкой, как почистить зубы, пойти и проголосовать. А теперь сделали миллион призов для тех, кто голосует дистанционно, то есть для тех, кто заведомо участвует в этом фарсе и подлоге.
У нас в районе всегда – что еще при советской власти, что при Ельцине, что при раннем Путине – всегда на выборы вешали на подъезд бумажку: уважаемые товарищи, ваш участок такой-то и находится по такому-то адресу, всегда было оповещение, где находится участок. В этом году – тишина. То есть власть не была заинтересована в повышении явки, а была заинтересована в том, чтобы была 100% явка тех, кого надо – бюджетников, людей, которые ездят и голосуют по указке, людей подневольных. Раньше стеснялись километровых очередей к участкам. А тут километровая очередь на участок для голосования была в районе Арбат, или Хамовники, ну извините, вы что, нас за идиотов всех держите?
– И что будет дальше? Вот объявили народные сходы в Москве – власть закроет на это глаза по принципу “поорут да успокоятся” или начнет всех прессовать?
– У нас и так прессуют. Одиночные пикеты уже разгоняют, хотя они по закону имеют право стоять когда угодно и где угодно. Но у власти много рычагов с этим справиться, вплоть до главного козыря, который до сих пор используют и будут использовать – это ковидные ограничения. То есть формально никто эти ограничения не отменял, Собянин же не дурак, он в преддверии выборов оставил все эти ограничения в силе, и наивные люди думали, что вот сейчас пройдут выборы, спадет эта нервозная обстановка и ковидные ограничения отменят – ничего подобного! Теперь они у нас будут в перманентном режиме.
Народные сходы пока собираются потому, что это оформляется в форме встречи избирателей с депутатами. Силовики намеренно не вмешивались – ну человек 500 было, но это не та масса, которая может на что-то реально повлиять. КПРФ нужно внести целый пакет законопроектов на тему того, что надо делать, если действительно через суд признаются электоральные ошибки. Понятно, что фракция КПРФ в 70 человек мало что поменяет, ну добавьте сюда 30 “эсеров”, все равно 100 человек не поменяют ситуацию, к сожалению. А Жириновский, естественно, будет на стороне “Единой России” играть. Но уже если две фракции в Госдуме выступят с таким законопроектом, это уже будет показательно.
В целом, сходы – это дело хорошее, их надо продолжать, потому что они показывают отношение общества, но по большому счету они имеют смысл, когда удается собрать действительно много человек, тысячи. В 2011 году в общей сложности свыше 100 тыс. человек выходило на первые большие митинги. После этого была так называемая “оттепель”. Она, правда, была очень недолговечна и 6 мая 2012 года закончилась, но тем не менее за эти несколько месяцев успели очень много всяких законодательных послаблений ввести и несколько партий зарегистрировать, которые так не регистрировали никогда. Какая-то польза от этого была.
А если КПРФ хочет превратить это все в ритуальный выход по 100 человек на площадь по субботам, то лучше не надо. Нужно подумать о каких-то других способах давления, у партии их много. Это же не партия уличного протеста, КПРФ – это парламентская партия, которая заточена как электоральный механизм исключительно на выборы, больше она ничем не занимается. Я молчу про то, что она никак не работает с трудовыми коллективами, с рабочими коллективами, с чем и должна работать коммунистическая партия. Ведь трудовые коллективы в гробу видали Зюганова с Рашкиным и его агитаторами. Партия собирает ту же самую интеллигенцию и пытается у этой навальнистско-яблочной тусовки откусить часть интеллигентской городской недовольной публики. Вот до тех пор, пока они будут этим заниматься и эту социальную базу в 10 тыс. человек недовольных интеллигентов друг у друга выгрызать, ничего не получится.
– Но, может быть, случится снежный ком, как это было в Хабаровске, когда люди видели, что выходят другие люди и потом разом вышли тысячи человек?
– С Хабаровском все очень странно, потому что люди выходили практически год, в результате свыше 50% получил кандидат Дегтярев. То есть Кремлю удалось мобилизовать актив, и понятно, что край раскололся на активное недовольное меньшинство и на большинство, которое составляют, во-первых, лоялисты, которые всегда за власть, охранители и огромное количество людей, которым все равно. В итоге оппозиционно настроенная половина края оказалась в меньшинстве. Пусть около 56% проголосовало за Дегтярева, но значит, 44% не были готовы за него голосовать ни при каких обстоятельствах. Они оказались деморализованы этими годичными хождениями, в итоге не смогли мобилизоваться еще и на выборы. В итоге пофигисты плюс охранители дали эти искомые 56% Дегтяреву.
Но с другой стороны, ничто не проходит даром, и именно в Хабаровском крае процент голосов за КПРФ превысил процент голосов за “Единую Россию”. Избрались там коммунистические депутаты в большом количестве, и сами настроения в крае, конечно, изменились не в пользу ЛДПР, откуда тот же Фургал или Дегтярев, а именно в сторону коммунистов, хотя коммунисты вообще ничего не сделали, чтобы в их сторону кто-то развернулся. Даже более того, они сделали максимум возможного, чтобы к коммунистам никто не пришел.
Но ветер истории дует в паруса коммунистов. Неважно, КПРФ, “Коммунистов России”, ОКП, РКРП, каких хотите.
Это объективная историческая тенденция, которую не переломит ни партия власти, ни сама КПРФ в этом своем вредительстве самой себе – люди рано или поздно к коммунистам будут разворачиваться, другое дело, что коммунисты сейчас, к сожалению, такие, что закрой КПРФ – ничего не изменится. Абсолютно ничего не изменится с настроением. Коммунисты должны быть зубастыми, боевыми, должны не в Кремль бегать согласовывать кандидатов, а должны вести себя ершисто и наступательно. Только тогда их будут бояться, только тогда их будут признавать организованной силой, только тогда с ними будут считаться.
Евгений Рычков.
Источник: Накануне.RU.