Доходность ФНБ в разы ниже, чем у иностранных

YKTIMES.RU – Норвежский аналог российского Фонда национальной безопасности (ФНБ) заработал на своих инвестиций более 9% и увеличился на 112 млрд долл. Подобные показатели недостижимы для российского суверенного фонда. Хотя считаются нормальными для суверенных фондов других стран. О высокой доходности рапортует, в частности, суверенный фонд Казахстана, пишет “Независимая газета”.

Норвежский фонд национального благосостояния – крупнейший в мире суверенный фонд с оборотом в 1,3 трлн долл. – получил за первое полугодие прибыль в размере 990 млрд крон, или около 112 млрд долл. Портфель фонда подорожал на 9,4%, а акции в нем – почти на 14%. Около 72,4% средств фонд инвестированы именно в акции компаний из 70 стран, 25,1% – в облигации с гарантированным доходом, а 2,4% – в недвижимость.

Фонд был основан в 1990 году для инвестирования доходов Норвегии от продажи нефти и газа, он так и назывался раньше – Норвежский нефтяной фонд. По данным на 30 июня 2021 года стоимость активов фонда достигла 11,6 трлн крон (те самые 1,3 трлн долл.), однако вложения фонда очень подвижны, и уже в четверг на сайте фонда говорилось о 10,9 трлн крон. Вложения фонда вполне себе рискованные: на первых волнах коронавирусной инфекции, падения стоимости нефти и обвала стоимости ценных бумаг фонд лишился 21 млрд долл., или 3,4% своих активов за первые полгода 2020-го.

Тем не менее средняя доходность за все время существования фонда составляет 6,1% годовых в твердой валюте. В 2019 году фонд заработал рекордные 180 млрд долл., или 19,9%. В номинальном выражении показатель был максимальным, а в процентном – вторым по величине за время существования фонда (рекорд был зафиксирован в 1998 году).

В апреле фонд удивил всех экспертов, инвестировав в проект возобновляемых источников энергии (ВИЭ): были приобретены 50% в морском ветропарке в Нидерландах почти за 1,4 млрд евро. Ветропарк генерирует мощность электроэнергии в объеме, эквивалентном годовому потреблению примерно 1 млн домохозяйств этой страны.

Сравнивая успехи норвежцев, аналитики отмечают, что общая доходность фонда Норвегии в 2020 году составила 10,9%, а Национального фонда Казахстана – 7,57 %, хотя инвестдоходность портфеля акций казахстанского Нацфонда в 2020 году была выше, чем норвежского, – 13,67% против 12,1%.

По данным российского Минфина, бюджет РФ в 2020 году получил 345,3 млрд руб. от размещения средств ФНБ, более половины этой суммы – 211 млрд руб. – составляют дивиденды по акциям Сбербанка. При этом доходность размещения средств ФНБ в валюте на счетах ЦБ в 2020 году составила чуть более 1% годовых (1,28% годовых с момента создания фонда), сообщало ведомство.

Объем ФНБ в июле 2021 вырос на 182 млрд руб., превысив 13,7 трлн. Это 11,9% ВВП, прогнозируемого на 2021 год. Фонд подрос на 1,5 млрд долл., но по иронии судьбы именно этой валюты в нем и не осталось. О том, что Россия кардинально меняет структуру вложений средств ФНБ, полностью отказываясь от долларов, сообщил в начале июня глава Минфина Антон Силуанов. Раньше их было 35% от всех вложений. Теперь доля евро вырастает с 35 до 40%, юаня – с 15 до 30%, фунтов стерлингов – сокращается с 10 до 5%, иен – остается на отметке 5%. Доля золота в фонде определена на уровне 20%.

«В отличие от фонда Норвегии, средства ФНБ размещаются только в российские финансовые активы, связанные с развитием отдельных отраслей экономики и развитием инфраструктуры, разъяснили «НГ» в Минфина России. – Средства ФНБ размещаются также преимущественно в ликвидные активы, например счета в иностранной валюте в Банке России, для снижения валютного риска и возможности оперативного их использования для сбалансированности федерального бюджета и бюджета Пенсионного фонда». Как совместить эти противоречащие утверждения («только в российские финансовые активы» и «преимущественно в ликвидные активы, например, счета в иностранной валюте») – остается загадкой.

«Несмотря на схожесть происхождения, есть принципиально разный подход к использованию суверенных фондов, – сказал «НГ» доцент кафедры финансового менеджмента РЭУ им. Г.В. Плеханова Аяз Алиев. – В Норвегии это запасы на будущее, в России же фонд выступает как подушка безопасности на случай падения доходов от продажи энергоресурсов и не более».

Только что правительство РФ выделило почти 80 млрд руб. на программу «Росатома» по развитию АЭС малой мощности в 2021–2024 годах. Около 55,9 млрд руб. будут изъяты из ФНБ. Проект вошел в перечень 42 новых инициатив социально-экономического развития страны, которые правительство утвердило в июле. По словам премьер-министра Михаила Мишустина, их выполнение потребует 4,6 трлн руб. на ближайшие три с половиной года, из них 736 млрд руб. – из бюджета и ФНБ. ФНБ уже выступил в качестве соинвестора в нескольких крупных стройках. Например, СИБУР» при финансовой поддержке фонда запустил «Запсибнефтехим», фонд участвовал в запуске амбициозного проекта «Ямал-СПГ», 150 млрд руб. было вложено в строительство Центральной кольцевой автомобильной дороги. А в понедельник губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов попросил выделить деньги из ФНБ на покупку почти тысячи новых вагонов для метрополитена.

Различия в доходности фондов связаны, прежде всего, с различиями в их структуре. Акции – более доходный (и более рискованный) класс активов: в январе-марте прошлого года, на пике кризиса, норвежский фонд потерял 153 млрд. долл., – сказала «НГ» руководитель отдела макроэкономического анализа «Финам» Ольга Беленькая. – В ФНБ России значительно более консервативный подход к структуре активов: фактически это резервы, где изначально приоритет отдавался не доходности, а надежности и ликвидности».

(Иллюстрацией консервативности, вероятно, является трансформация части ФНБ в просто неликвидные активы).

Беленькая отмечает, что запланированное значительное увеличение расходов ФНБ на инвестиции в инфраструктуру РФ, это, как правило, длительные инвестиции с невысокой нормой прибыли. «Это государственные инвестиции, призванные привлечь частные инвестиции для развития инфраструктурных проектов, которые могут дать мультипликативный эффект для экономики. Для бизнеса без господдержки эти инвестиции слишком длительны и рискованны», – говорит она.

Причина различий фондов в получаемой доходности кроется в самой сути и в целях каждого из них, пояснил «НГ» руководитель проекта Synergy Invest Сергей Четвериков. «Цель норвежского – обеспечить пенсией всё население страны через 30-40 лет, когда у них закончится нефть. Именно для этого они инвестируют в акции по всему миру, а вложений внутри Норвегии практически нет – чтобы не раздувать инфляцию в стране. Все внутренние инфраструктурные расходы (их в Норвегии больше, чем у нас) они проводят в первую очередь за счёт налоговых доходов от обычных бизнесов и налогов граждан, а не за счёт получения денег от сверхцен на нефть».

ФНБ РФ – это, по сути, краткосрочная кубышка нашего правительства, куда оно краткосрочно складывает конъюнктурные доходы от нефти, чтобы потратить их во время следующего кризиса, который в нашей стране наступает каждые 3-4 года, говорит эксперт. «При таких целях ни о каком долгосрочном инвестировании речи просто нет. Практически все доходы ФНБ хранятся на счетах в валютах, чтобы можно было их быстро потратить. Эти деньги не приносят пользу нашей экономике. Мы даже не можем заработать на росте акций других иностранных компаний, потому что в акции нужно вкладывать с горизонтом 5-10 лет и более. Тратить эти деньги сейчас внутри страны, покупая акции каких-то российских компаний, тоже нельзя, потому что в этом случае мы просто увеличим стоимость нашего фондового рынка без роста объемов производства и ВВП», – говорит Четвериков.

Кроме того, отмечает он, в акции иностранных государств ФНБ сейчас ничего не вкладывает в первую очередь по политическим причинам. «Инвестирование в инфраструктурные проекты, как показывает их статистика доходности, скорее всего, вообще принесло бы убытки нашему фонду. Инфраструктурные проекты долгосрочные, в вот цели ФНБ слишком краткосрочные, судя по его структуре активов», говорит эксперт.

Беленькая отмечает, что из 13,7 трлн руб. активов ФНБ ликвидная часть (не вложенная в проекты, размещенная на банковских счетах в ЦБ РФ) составляет примерно 8,5 трлн руб., и она номинирована в иностранных валютах и золоте, которые приносят низкую или нулевую доходность, а в период с 15 декабря 2020 по 31 июля 2021 финансовый результат был отрицательным (-30 млн долл.) из-за курсовых разниц и переоценки золота.

«Из рыночных активов неликвидной части крупнейшим и наиболее привлекательным активом нашего фонда являются акции Сбербанка (3,4 трлн руб. на 1 августа), также представлены акции “Аэрофлота” (56 млрд руб.) и привилегированные акции банков (278,9 млрд руб.). Более 500 млрд руб. размещено на депозите ВЭБ.РФ. Другие активы: это 3 млрд евробондов Украины, 294,8 млрд руб. и 4,1 млрд .долл. вложены в ценные бумаги российских эмитентов, связанные с реализацией самоокупаемых инфраструктурных проектов. Еще 138,4 млрд руб. на эти цели находятся на субординированных депозитах в ВТБ и Газпромбанке», – поясняет Беленькая.

Суверенные фонды не только Норвегии, но и других стран, получают доход в десятки миллиардов долларов, поскольку национальные законодательства разрешают им вкладывать часть средств в ценные бумаги зарубежных компаний, – сказал «НГ» шеф-аналитик TeleTrade Пётр Пушкарёв. «Фонды там не боятся это делать, справедливо считая, что это позволяет им рассчитывать на часть дохода от функционирования наиболее эффективных механизмов монетизации очень широкого спектра бизнес-процессов в более сильных или ведущих экономиках. Вряд ли это можно рассматривать как спонсирование чужой экономики на деньги фонда, скорее это соединение усилий ради взаимной пользы», – считает эксперт.

Разница в подходах с ФНБ очевидна, говорит он: ФНБ скорее стремится поддержать деньгами из своей казны некоторые системообразующие компании, как это явно происходит в случае с Аэрофлотом, так как о прибыльности в ближайшие несколько лет здесь точно речь не идёт. «Впрочем, на акциях Сбербанка ФНБ действительно зарабатывает, ведь только за пару последних месяцев они прибавили в цене более 13%, мощная экосистема Сбербанка обещает и дальше прибыльность. Однако точки опоры для инвестиций за пределами страны могли бы послужить лучшей опорой для снижения зависимости процентного дохода ФНБ от состояния дел исключительно внутри России», – говорит Пушкарев.

Тогда бы, по его мнению, пришли бы и доходы, сравнимые с фондом Норвегии, которые в свою очередь позволили бы вкладывать больше средств в пока ещё больше затратные, чем обещающие прибыль, инфраструктурные проекты внутри страны. «В настоящее время лимитов ФНБ достаточно для новых инвестиций в российскую инфраструктуру в объёмах, не превышающих 0,5% ВВП, или 580 млрд руб, что конечно немного, но похоже, что и от этих денег предполагается не столько прямая экономическая отдача в виде последующего дохода ФНБ, сколько долгосрочные выгоды для всей российской экономики как целого. Так что, похоже, это больше на стимулирующее проекты соинвестирования, чем на вложения ради извлечения прибыли», – считает эксперт..

При изменении подходов к возможности участия в “чужих” высокоприбыльных проектах, именно заработанные средства могли бы не только тратиться на дорогостоящие проекты новых транспортных магистралей, но и на нужды пенсионеров или малоимущих слоёв населения, говорит Пушкарев.

«Возможно, не пришлось бы тянуть с введением продуктовых сертификатов для людей с низкими доходами, или как вариант – часть пенсионной реформы можно было бы тогда со временем отыграть назад, понизив пенсионный возраст снова хотя бы на 3 года или же подняв пенсию действующим пенсионерам за счёт трансфертов из бюджета. Но увы, средняя доходность 1,6% годовых в случае ФНБ не позволяет пока даже и замахиваться на такие задачи, так как её и близко сравнивать нельзя с 9% в евро норвежского фонда. И эту пропасть в процентных доходах невозможно преодолеть, если продолжать вариться в собственном соку, зацикливаясь в инвестициях только на одних лишь перспективных проектах в своей стране, пускай даже и жизненно необходимых нашей экономике», – заключает эксперт.

Анатолий Комраков.