Михаил Делягин: на что народные деньги будем тратить?
YKTIMES.RU – Структура проекта бюджета на 2023-й и на период 2024—2025 годов показывает: его либеральные составители игнорируют не только частичную мобилизацию, но и реалии специальной военной операции, да и сам конфликт с «совокупным Западом», который не краткосрочен и точно продлится весь этот период, пишет экономист Михаил Делягин в статье на портале “Свободная Пресса“.
Авторы бюджета остались в рамках либерального императива минимизации (в прямом смысле слова любой ценой) роли государства в экономике и, соответственно, в жизни общества.
Доходы федерального бюджета урезаются с 19,0% ВВП в 2022 году до 16,4% в 2025-м; расходы — с 19,9 до 17,1% ВВП, причем дефицит, несмотря на по-прежнему колоссальные бюджетные резервы (и явное отсутствие связи роста цен, вызванного безнаказанностью произвола внутренних и внешних монополий, с расходами государства), удерживается в пределах ничтожных 2,0% ВВП.
Реальные (с учетом роста цен, то есть дефлятора ВВП) расходы хотят снижать: после вынужденного увеличения в 2023 году на 1,7%, уже в 2024-м их намечено опустить ниже уровня 2022 года, а в 2025 году — ниже уровня 2022 года на ощутимые 5,4%.
«Бюджетное правило», пусть и модифицированное, по сути сохраняется: в бюджете будут, как до 2022 года, замораживаться колоссальные средства (939,0 млрд.руб. в конце 2023, 656.3 — в конце 2024-го, 488,5 млрд.руб. — в конце 2025 года), чтобы в следующем году быть переложенными в Фонд национального благосостояния и затем гнить и истачиваться неумолимой инфляцией уже там.
Замораживание денег налогоплательщиков в бюджете вновь, как до 2022 года, будет сопровождаться значительными займами (причем в 2024 году — и внешними). Превышение суммы новых займов над погашением старых в 2023 году составит 1,7 трлн.руб., в 2024 и 2025 — по 2 трлн.
Структура бюджета в целом инерционна и не отражает задач, стоящих перед Россией. Так, в ней нет и намека на значительные расходы на восстановление освобождаемых территорий Украины, на коренное преобразование Вооруженных сил, ВПК и науки, категорическая необходимость чего очевидна.
Более того: расходы на Вооруженные силы в 2023 году намечено сократить по сравнению с ожидаемым уровнем исполнения бюджета 2022 года в 1,44 раза — с 3,6 до 2,5 трлн. руб. И, хотя это сжатие в целом компенсируется четырехкратным увеличением «других расходов в области национальной обороны» с менее чем 0,5 до более чем 1,9 трлн.руб., понятно, что бюджетная классификация имеет смысл, и направить «другие расходы» на содержание «Вооруженных сил» трудно просто в силу элементарной финансовой дисциплины.
В целом расходы на оборону в 2023 году растут слабо — лишь на 2,9% в реальном выражении, а затем и вовсе начинают стремительно сокращаться, в 2024 отставая от 2022 на 7.6%, а в 2025 — и вовсе на 19,7%.
Похоже, отражением первоначальных планов СВО стал фантасмагорический скачок расходов на безопасность и правопорядок: в 2023 году они растут с 2,8 до 4,4 трлн.руб. — более чем в полтора раза в реальном выражении и, хоть затем и снижаются, в 2025 еще превышают уровень 2022 года почти в 1,4 раза.
Весь этот беспрецедентный за всю пореформенную историю России рост связан с ростом финансирования, как и в случае обороны, не раскрываемых «других вопросов» — более чем в 7,6 раза, с менее 245 млрд. в 2022 до почти 1,9 трлн.руб. в 2023 году с фиксацией затем выше 1,5 трлн.руб.
Вероятно, умеренное и разовое увеличение военных расходов в сочетании с долгосрочным и более значительным ростом расходов на безопасность и правопорядок выражает первоначальный план СВО по быстрому освобождению Украины от фашистов: тогда, действительно, военные задачи должны были вскоре уступить место задачам денацификации и в целом нормализации освобожденных территорий.
Но длительность боевых действий стала ясна уже к концу весны, — а проект бюджета формировался и вовсе в конце лета, когда смена базового сценария и, соответственно, ключевых приоритетов уже стала очевидна обществу и должна была вслед за ним стать не менее очевидной и бюрократии отечественной сборки.
Тем не менее структура приоритетов бюджета не отражает реальность, очевидную задолго до его разработки и тем самым делает бюджет контрпродуктивным, обрекая его на коренную переделку по ходу исполнения, что всегда ведет к излишним расходам и болезненным ошибкам, которые ничего не стоило избежать на стадии планирования.
Поэтому надо увеличить на 1 трлн.руб. в каждый год финансирование обороны в широком смысле, включая модернизацию и армии, и ВПК, и науки, а также социального обеспечения военнослужащих, ветеранов и членов их семей.
Скачок расходов на оборону, безопасность и правопорядок «куплен» резким — с 4,3 до 3,5 трлн.руб. — сокращением расходов на экономику, которое в реальном выражении составило по отношению к уровню 2022 года 21,4% в 2023 и увеличилось до 25,7% в 2025.
Учитывая задачи мобилизации и модернизации экономики в условиях стремительного развертывания небывалого по своей разрушительности глобального экономического кризиса, это сокращение недопустимо.
Наряду с оздоровлением механизмов стимулирования экономического развития, создания новых производств и применения новых технологий, направляемые на мобилизацию экономики средства бюджета надо увеличить на 1 трлн. руб. в каждый год.
Важным представляется и резкое сокращение в 2023 году расходов на общегосударственные нужды, вызванное вынужденным сокращением международного сотрудничества (в 2,3 раза, на 336,6 млрд. руб.) и урезанием резервных фондов правительства в 3,4 раза (на 454,4 млрд.руб.). Последнее в условиях общей неопределенности — признак не имеющего оправдания благодушия.
Проект бюджета предусматривает рост расходов на социальную политику: в 2023 и 2024 они превысят уровень 2022 года на 9,9% и 5,2% в реальном выражении и лишь в 2025 году станут на 1,0% ниже. Из всех укрупненных статей расходов социальная политика является максимальной (ее доля в расходах устойчиво выше 25%), поэтому проект бюджета является прежде всего социальным.
Но рост социальных расходов в основном (на 418,4 из 889,8 млрд.руб. прироста) вызван увеличением дотаций Пенсионному фонду — наглядным выражением краха пенсионных реформ и в целом политики выталкивания России в «тень» при помощи фактического введения налога на бедность (из-за чего люди не платят пенсионных взносов, обеспечивая неумолимо расширяющуюся, несмотря на урезание пенсионных гарантий, дефицитность пенсионной системы).
Планы сокращения дотирования Пенсионного фонда в 2024—2025 годах выглядят так же неправдоподобно, как и все предыдущие планы такого рода, — если, конечно, не предположить нового витка людоедской практики неуклонной отмены пенсионных прав граждан России.
Другим основным направлением прироста социальных расходов является скачок расходов на охрану семьи и детства в 2023 году сразу на 27% – на 424,9 млрд.руб. — с закреплением затем на уровне свыше 2 трлн. (с увеличением доли в общих расходах федерального бюджета с 5,7% в 2022 до 6,9% в 2023 и 7,5% в 2025 году). Остается надеяться, что эти средства пойдут в прямом смысле на защиту семьи и детства.
Однако единственной укрупненной статьей расходов бюджета, не только доля которой в его общих расходах (с 5,1% в 2022 до 6,8% в 2025 году), но и финансирование которой в реальном выражении неуклонно растет весь период до 2025 года, является обслуживание госдолга.
Реальные расходы на него выше уровня 2022 года в 2023 — на 4.6%, в 2024 — на 7.7%, а в 2025 году — уже на 19,6%.
Это значит, что выкармливание финансовых спекулянтов средствами российских налогоплательщиков при помощи все новых заведомо ненужных займов и аккуратного обслуживания госдолга в отношении стран, замораживающих и конфискующих российские активы, является одним из главных приоритетов бюджетной политики либералов, управляющих федеральным бюджетом.
Это положение, как и в целом сохраняющийся отказ от политики развития, абсолютно неприемлем и подлежит немедленной отмене.
Михаил Делягин.